Ольга Голотвина - Переполох на Буяне [сборник]

Над берегом нависло ошеломленное молчание. И понимали «орлы морские», что не к добру прилетела Яга, но такой подлости от жизни все-таки не ждали.

Наконец богатырь Первый, друг и правая рука Черномора, подал голос:

– Арсенал да хозяйство будет проверять? Аль только строевую подготовку?

– Да кто ж Кощеевы мысли-то знает? – с досадой отозвался воевода. – Придется недоделки доделывать и неполадки ладить.

Он покосился на пригорок, где возле ступы сидели Яга и Васенка, щелкали кедровые орешки да любовались на витязей, как на скоморохов.

– Катапульта, – озадаченно сказал Восьмой. – Там в ковше Жар-Птица гнездо свила.

– И яйца отложила? – встревожился Черномор.

Жар-Птица была самой крупной ценностью острова Буяна, каковую ценность следовало охранять от супостатов, во сне видевших ее в своих дворцах. Но и катапульта, чудо механическое, была выдана Черномору лично Кощеем с оговоркой: «Сломаешь – шкуру спущу!» А такое Кощей, как известно, говорит не для красного словца.

– Вроде не отложила еще, – неуверенно ответил Восьмой.

– Тогда гнать из ковша. Вот ты, Восьмой, и займешься, только хвост ей не поломай.

Физиономия Восьмого вытянулась.

– Вот надо было ему вылезать? – ехидно сказала Яга Васене. – Она же горячая. И клюется. Лихо Одноглазое почему Одноглазым стало-то, а?

– Которые посторонние и не военные, – огрызнулся на бабку Черномор, – те со своим мнением пускай дальше ступы не вылезают!

Яга с Васеной хором презрительно хмыкнули и разом сплюнули ореховую скорлупу.

– Третий, вытащи из сундука все берестяные грамотки. Ну, где список оружия, личного состава… приказы из Черного Замка… Вытащи да пыль стряси: вдруг Кощей на них взглянуть пожелает.

– Их мыши источили… – угрюмо отозвался Третий, не глядя на Черномора.

– Мыши? – вскинул бровь воевода. – А не на растопку зимой пошли?.. Ладно, после я разберусь самым тщательным образом и накажу кого попало. А сейчас недосуг. Навесь на сундук замок и ключ запрячь. Может, обойдется…

– Голубиная почта… – негромко подсказал Первый.

– И верно, – кивнул Черномор. – Голубей надобно перехватывать, пока Кощей их не углядел. А то тут некоторые приладились переписываться с подружками. Не буду никого называть, но это Седьмой и Двадцать Девятый. Вот прилетит голубь, снимет с него собственной рукой Кощей-батюшка цидулку берестяную да прочитает: «Целую тебя всего, от макушки до пяток…» Чего хихикаете? Кто давал команду хихикать?!

– Самогонный аппарат разбирать? – спросил Второй – изобретатель, золотые руки и мозговой центр дружины.

Чуть подумав, Черномор сказал веско:

– Успеется. Пускай покуда живая водичка капает. А вот русалок, этих Манек-Дунек, из жилой избы дружинной в шею вон! Да порядок в той избе наведите, а то живете, как свиньи в берлоге. Ты, Первый, у всех оружие проверишь. И ежели у кого в колчане паутина завелась, так тому дурню пять дён подряд морское дно чистить да акул гонять!.. Да, не забудьте еще Баюна запереть в сарай, не то он, котяра бестолковый, при Кощее чего-нибудь не то брякнет…

И тут с левого фланга донеслось:

– А со стеной что делать будем, воевода? Стена – это вам не Дуньки-Маньки…

Все замерли. Лицо Черномора перекосилось от бессильной злобы.

Тридцать Третий! Опять Тридцать Третий! Гнать бы его из дружины в три шеи, такого наглого и дерзкого! Ведь не просто подкапывается под начальство, а прямо-таки траншею роет!..

Нельзя гнать. Потому что этот ушлепок – двоюродный братец самой Марьи Моревны, прекрасной королевны. По ее словцу властному в дружину пристроен. А кто такая Марья Моревна и как на нее Кощей облизывается – про то даже воробьи под стрехой щебечут.

– Тридцать Третий, должны же у тебя в башке быть хоть какие-то мышцы! – сдерживаясь, произнес Черномор. – Если в голове дыра, то ее шапкой-невидимкой не прикроешь! Ты вот начальство перебиваешь, которое тебе по уставу дадено, а у самого с утра кольчуга не чищена. А ведь кольчуга – она что?

– Кольчуга – лицо богатыря! – хором грянул воинский строй. Воеводу своего бойцы знали не первый год и выучили наизусть его любимые присказки. А наглый юнец успел всем плешь проесть, и гарнизон всерьез обдумывал план – набросить умнику мешок на голову и отмутузить так, чтоб впредь неповадно было тину баламутить.

Но поддержка дружины не порадовала Черномора. Увы, сопливый змееныш был прав. Стена – это вам не Жар-Птица в ковше катапульты. Это горе в два счета не исправишь. И в три счета не исправишь тоже. Вон и старый друг Первый хмурится да на сапоги смотрит, головы не поднимет.