Дэвид Гейдер - Маска призрака [litres]

– Дерьмо! – выругалась Адриан.

Как обычно, она выражала свою злость с гораздо большей готовностью, нежели Рис. И остановилась на мгновение, одарив его уничтожающим взглядом, в котором явственно читалось: «Почему ты сидишь сложа руки?»

– Ты, когда злишься, такая милашка.

– Тебе нравятся милашки? Хочешь, я устрою здесь пожар? Интересно, ты и тогда скажешь, что я милашка?

Рис легкомысленно рассмеялся:

– Что ж, я бы и в самом деле счел, что это очень мило. Хотя храмовники, наверно, со мной бы не согласились.

– Зато уж как бы забегали! – зло бросила она. – Мне уже обрыдло, что меня никто не замечает!

– Ну так скажи об этом храмовникам. Они же здесь, совсем рядом.

– Думаешь, не скажу? – Адриан круто развернулась к двери в кабинет. – Мы торчим здесь уже битый час! Как вы смеете так с нами обращаться?!

Рис не знал, смеяться ему или пугаться, но потом решил совместить одно с другим.

– Дыхание Создателя! Да уймись же ты наконец! Сама знаешь, зачем нас сюда пригласили. Хочешь вызвать у них подозрения?

– Думаешь, нас и так не подозревают? Они уже решили, что убийца – один из нас, а теперь попросту пытаются это доказать.

Адриан решительно прошагала к пустому стулу рядом с Рисом, уселась, но тут же вскочила, как будто сидение на месте было уступкой, на которую она пока не желала пойти.

– С тем же успехом все эти убийства мог совершить храмовник! Это им в голову не приходило? У кого еще есть ключи от камер?

Рис тяжело вздохнул и потер виски. О, разумеется, Адриан всего лишь в пятый раз за минувший час излагает свою излюбленную теорию – как будто именно его нужно убеждать в ее правоте.

– У меня уже голова разболелась от твоих воплей, – пожаловался он.

– Но тебя же все это бесит ничуть не меньше. Признайся, что я права!

– Если «бесит» означает «сводит с ума», то ты, конечно, права. Про нас с тобой действительно никак не скажешь, что мы в своем уме… – С этими словами Рис хитро подмигнул Адриан, и та, хотя и выразительно закатила глаза, невесело хихикнула. Это ее отчасти успокоило – как всегда. – Собственно говоря, я слыхал, что не все жертвы убийцы были обнаружены в темницах. Один из убитых – ученик.

– Ты не Джолена имеешь в виду? Я думала, он не прошел Истязания.

– Так думали все, но мне пару дней назад удалось подслушать во внутреннем дворе разговор храмовников. Они упоминали Джолена.

– Неужели храмовники ведут свои разговоры там, где ты можешь их услышать?

Рис опять подмигнул Адриан:

– Знаю я подходящее заклятие, тебе бы оно наверняка понравилось. Притворяешься, будто чем-то занят, а сам внимательно слушаешь. Чудо что за чары – действуют даже на храмовников.

Адриан пропустила его шутку мимо ушей.

– Джолен плохо справлялся с учебой, – проговорила она, задумчиво теребя подбородок. – Чародейка Адрия сказывала, что всю последнюю неделю своей жизни он только и норовил укрыться в келье – так боялся Истязания. И когда он не вернулся уже Усмиренным, я решила…

– Я тоже, – кивнул Рис.

Часто бывало, что ученики попросту исчезали. Храмовники забирали их на Истязание посреди ночи, без всякого предупреждения. Кто проходил Истязание – становился полноправным магом. Кто терпел поражение – умирал. Если ученик отказывался пройти Истязание, его ждал ритуал Усмирения, и он возвращался к своим собратьям куклой, лишенной живых чувств. Иных даже устраивала такая участь, но Рису в это верилось с трудом: сам он не мог даже пройти мимо Усмиренного без содрогания. Он предпочел бы умереть, нежели остаток жизни смотреть на мир глазами живого мертвеца.

Если же Истязание завершалось провалом ученика, то прочим магам об этом не сообщали. Испытуемый попросту исчезал. Такое случалось нередко, а если вспомнить, что маг никогда и не был хозяином своей судьбы – его могли перевести в другой Круг или же отправить на исполнение некоего дела Церкви, при этом не дав даже времени с кем-либо попрощаться, – в башне привыкли к подобным исчезновениям. И лишних вопросов не задавали. Так что убийств могло быть и больше, чем подозревали маги, и лишь храмовники знали наверняка сколько.

– Они должны были сообщить нам об этом! – кипятилась Адриан, явно думавшая о том же. – Уж хотя бы Первому Чародею! Нельзя же вечно держать нас в неведении!

– Боюсь, храмовники с тобой не согласятся.

После этих слов Рис ожидал новой вспышки, но Адриан смолчала, и на лице ее отразилась глубокая задумчивость. Она отошла к дальней стене и остановилась у окна, сосредоточенно глядя на раскинувшийся внизу город. Рис точно знал, о чем она сейчас размышляет. Сам он прошел Истязание почти двадцать лет назад и после позволил себе поверить, что для Круга он не пустое мес-то, что здесь высоко ценят его таланты и труд ради общего блага. Нелегко было раз за разом убеждаться, что на самом деле это не так.