Игорь Бер - Лето испытаний [СИ]

В детстве, истории о братьях Анку пугали его больше, чем даже истории о тех ужасных тварях, на которых эти самые братья охотились. Рассказы об их ужасных лицах, доводящих до безумия всех, кто видел их воочию, казались маленькому Сиду Расселу невообразимо страшными, пробирающими до мозга костей. Но с возрастом все страхи притупляются, и встреча с братьями Анку начинает казаться чем-то надуманным и неправдоподобным. Но, стоило ему стать участником ритуала, как все радикально изменилось, и вот чувство детского страха снова заскребло у него в груди.

Следовать за гробом, в котором теплилась новая форма жизни, было неприятно и немного страшно. А дождь, который сулил несчастья и беды, только усугублял и так непростую ситуацию. Вдобавок к одной из плохих примет добавились и все остальные: женщина, присутствующая на ритуале; произнесенные вслух имена; монстр, заговоривший голосом мертвого мальчика.

— И чего нам ждать теперь? — шепотом произнес помощник шерифа Харви Гуделл, схватив Сида Рассела за локоть. — Проклятия всего поселения?

— Успокойся! — так же, не повышая голоса, ответил ему шериф. — Мы завершим ритуал без происшествий, и оно окажется навечно под землей. А мы продолжим жить так, как жили до этого. Так было всегда и сегодня ничего не изменится.

Шериф отдернул свою руку, освобождаясь от несильной хватки своего помощника, пройдя вперед, приказав процессии широким взмахом руки двигаться дальше и не останавливаться. Ему, как и всем остальным мужчинам Конвинанта, хотелось поскорее закончить ритуал погребением.

В каждый раз, глядя на повозку и гроб, Сид Рассел возвращался мыслями в тот день, когда они вместе с Харви Гуделлом и еще тремя крепкими мужчинами схватили эту тварь, что стояла у тела убиенного ей же мальчишки, и слегка покачивалось из стороны в сторону, словно от порывов сильного ветра. Они окружили его в тот самый момент, когда оно снимало штанишки с тела Джонаса, явно желая натянуть их на себя точно так, как до этого натянуло на свой белесый голый торс рубашку. Почувствовав их присутствие, оно резко повернуло свою голову, чуть ли не в противоположную телу сторону и оскалилось своими кривыми желтыми зубами. В его кроваво-фиолетовых глазах пылало безумие и ненависть.

Они накинули на него плед и тут же повалили тварь на землю. Оно брыкалось и кричало, стараясь выбраться из-под плотной материи. Сил монстру было не занимать, но им все же удалось сдержать его, спеленать в кокон и прежде чем оно разорвало плед в клочья, Сид и его помощники уложили тварь в гроб и заколотили крышку.

Шериф не знал, насколько правильно было так мыслить, но он был рад, что Безликий убил мальчишку, а не взрослого крепкого мужчину и перенял его образ — с взрослой особью они бы могли и не справиться.

«Безликий». Одно это слово заставляло его чувствовать дрожь где-то глубоко внутри. И это его — бесстрашного Сида Рассела! Сида Рассела, который прежде чем стать шерифом Конвинанта был успешным охотником за головами и за всю свою жизнь ему встречались на пути разные мерзкие типы, способные на убийство не только стариков, женщин и детей, но и на убийство своих родственников. И эти отморозки никогда не внушали ему такого гнетущего чувства тревоги как эта тварь, способная в одиночку уничтожить целую губернию, лишь бы насытить свой голод.

Дождь, казалось, без конца набирал силу, делая грязь более вязкой и скользкой. Телегу приходилось чуть ли не через каждые десять шагов толкать, так как лошадь уже с трудом шагала вперед, грозясь завязнуть на полпути окончательно.

В очередной раз, когда телега остановилась и два молодых парня принялись ее толкать, тот, кто почивал недобрым сном в гробу, вновь дал о себе знать, с силой ударив по крышке гроба и заорав нечеловеческим голосом. Парни в страхе отскочили назад, один даже не удержался на ногах и упал задом в грязевую лужу. Лошадь, в свою очередь, решила, что с нее хватит на сегодня потрясений и приказов со стороны людей, и дико заржав, сорвалась с места, помчавшись вперед, с невероятной легкостью сдвинув с места телегу.

— Держите ее! — прокричал шериф, но было уже слишком поздно — лошадь умчалась вперед быстрее, чем кто-либо успел опомниться.

Гроб запрыгал из стороны в сторону, приближаясь к открытой задней части телеги.

— Он сейчас упадет! — огласил кто-то очевидный факт, и тут же гроб, скользнул немного вперед, перевалил через центр тяжести и выпал из телеги, успев сделать кульбит в воздухе, после чего шмякнулся крышкой в грязь. Избавившись от жуткой ноши, лошади потащила повозку еще быстрее, а вскоре освободилась и от нее.