Игорь Бер - Лето испытаний [СИ]

Но, не успел он сделать и пяти шагов, как перед ним возник кто-то. Генри замер на месте и задержал дыхание. Он совсем забыл о том, что Конвинант последние дни принадлежал не людям, а Безликим. Из-за сковавшего его страха, он даже не мог пошевелиться. А вот тварь с Земли Мертвых быстро приблизилась к нему и чуть ли не уткнулась своим лицом в него. Генри повернул голову на бок и зажмурил глаза, слыша лишь, как Безликий втягивает ноздрями воздух.

— Ты пахнешь Прародителем, — произнес разочаровано Безликий. Дальше до слуха Генри донеслись звуки удаляющихся по воде шагов. Открыв глаза, он увидел, что Безликий скрылся за дверью дома семьи Парвисов, к тому же, как ему показалось, дверь перед Безликим открылась сама.

Генри не сразу понял, что обмочился, но это было не столь важно. Также на нем не было штанов, но и это было не столь большой проблемой в эти минуты. Он поспешил в сторону дома Клемментсов, боясь, что кто-то из Безликих окажется не столь прихотливым. Он поднялся на крыльцо дома, вверх по ступенькам даже не обратив внимания, что в окнах горел тусклый свет.

Стоило ему открыть дверь, как его встретили несколько женских криков. Малкольм увидев его, выхватил револьвер и нацелил его Белфасту в грудь. Он был зол. Ужасно зол. Таким Генри его еще не видел никогда.

— Что ты за тварь такая?! — закричал он.

— Малкольм, я… я, — Генри поднял руки вверх и слегка согнул колени. — Не стреляй, это я, я!

— Убей его, сынок! — завопил Тильда, вытянув вперед свою костлявую руку, указывая на Белфаста пальцем. — Убей его! Отомстить за свою сестру!

— Что?! Нет, дисэль, я не хочу умирать, — взмолился Генри, растерянно переводя свой испуганный взгляд со своего друга на его мать и обратно.

— Ты Безликий? — спросил Малкольм. Судя по его голосу, он с трудом сдерживал в себе слезы и желания нажать на курок.

— Нет, Малкольм. Я Генри! Генри!

— Когда ты напал на нас, ты тоже был Генри?

— Что? Я напал на вас? Нет, я не нападал на вас!

— Убей его сынок и покончи с этим! — вновь закричала Тильда.

— Дисель, не надо меня убивать! Я никому не желаю зла!

— Когда ты насиловал мою сестру, ты тоже был Генри? — продолжил задавать вопросы Малкольм.

Но в этот раз Белфаст не смог быстро ответить. Отвечая на предыдущие вопросы, он мог быть искренним, но последний вопрос требовал от него обмана, что у него никогда не получалось делать.

— Малкольм, — заплакал он. — Я не хотел причинять никому вреда. Это было сильнее меня. Прости за…

Выстрел револьвера раздался эхом в доме, заставив вновь вскрикнуть всех женщин, а маленькая девочка зарыдала. Пуля пробила грудь Генри и он, словно от сильного толчка, сделал несколько шагов назад, выйдя за дверь. Он в ужасе взглянул на заполняющуюся кровью дыру в груди, после чего перевел взгляд обратно на Малкольма.

— Зачем ты это сделал? — спросил Генри. — Мы ведь друзья.

Очередной выстрел пробил ему голову и снес часть затылка. От этого выстрела Генри Белфаст слетел с крыльца и приземлился в воду. Его тело полностью захлестнула вода, после чего он всплыл на поверхность, оставшись лежать в ней с широко расставленными руками и ногами.

Эллин Томин с ужасом глядела на произошедшее. Также охваченная шоком была и Тильда Клемментс, хотя еще минуту назад она была той, кто кричала громче всех о расправе. Малкольм, в свою очередь, запер входную дверь, прислонился к ней, выронил револьвер из рук и прикрыл ладонями лицо.

The Battles That Yuo'v Won — Dare

Они появились вместе с первыми лучами рассвета. Их было четверо. Все одетые в черные костюмы с котелками на затылках. Они сидели на широких козлах, сгорбившиеся, с поникшими головами. Один из них держал в бледных тонких пальцах вожжи, которыми изредка подстегивал коня. Сам конь по росту был выше любого из своих сородичей, но в весе наверняка уступал даже пони, а все потому, что он выглядел словно скелет, завернутый в черную потрепанную шкуру. Вместо глаз у коня были провалы, в которых горел тусклый красный свет. Он протащил повозку с братьями Анку и семью гробами в ней под вывеской Конвинанта и под неистовый звон колокола на ратуше. Ни копыта, ни колеса повозки не оставляли никаких следов и не поднимали брызг. Могло показаться, что они и вовсе не касаются воды, но ноги коня и деревянные колеса все же были погружены в нее.

Люди, разбуженные колокольным звоном, начали выходить на улицу, вначале с опаской оглядываясь по сторонам, а затем с нескрываемым интересом выходили на крыльцо веранд, прислоняясь к перилам. Вышел из дома и шериф Рассел. Всю ночь он провел рядом с телом своей жены. Они лежали в одной постели, и он в каждый раз просыпался, стоило его руке случайно прикоснуться к ее охладевшей коже. Когда зазвенел колокол, он оделся, вымыл лицо и руки, после чего поцеловал мертвую жену в лоб и вышел на улицу. К этому времени Анку уже остановили свою повозку и поочередно спешились. Их прыжки в воду не создали звуков всплеска и не подняли брызг. Жители Конвинанта наблюдали за ними со смешанными чувствами страха и любопытства. Многие слышали о том, что их лица, способны свести с ума любого из жителей поселения, а потому старались разглядеть их лица в течение пары безопасных, по их мнению, секунд и поскорее отвести взгляд. Но, находясь на расстоянии в нескольких десятков шагов все казали разочарованными, так как на первый взгляд в лицах Анку не было ничего ужасного.