Владимир Ильин - Напряжение 4 [СИ]

Если простых людей инквизиторам было не особо и жаль (не их данники), то своих представителей – особенно благородных, способных вести поиски и удерживать «нечистое», недосчитываться было крайне болезненно. И пусть земли неудачников епископат отпишет себе, но служить-то далее кому? Не сильно и много было желающих подвергать себя угрозе даже за золото крупных феодалов, а истовые фанатики закончились первыми.

Так родились первые блокираторы. Неведомо как и кем изобретенные – нечто, завернутое от чужого взгляда в холщовые мешки, для народа названное «мощами святых», по аналогии с реально существующими реликвиями веры. И пошли по свету люди в черных балахонах с сотнями – если не тысячами – «перстами» и «десницами», вершить огненную казнь над собственными – порою – племянниками, а иногда и детьми.

Кровавая вакханалия завершилась логично и просто – вырезав вместе с «проблемными» детьми поросль вообще всех одаренных и немалую толику просто умных и талантливых, вместе с кузнецами, учеными, книжниками, лозоходцами, мельниками и иным людом, традиционно приписанным к нечистому, Европа ослабла и пала под копыта монголо-татарского нашествия, спокойно добравшегося до большой воды на западе, не заметив более-менее значительного сопротивления и народного неприятия. Инквизиция новым хозяевам была ни к чему, как и сильное духовенство – вместо них продвинули людей из народа, накрепко затвердив исключить любые проповеди об «избранности свыше», потому как в ставке хана на это другая точка зрения. Вот выживших феодалов оставили на тронах – местным было проще собирать налоги и переправлять серебро на восток, в качестве «пряника» и взятки отдав им все орденские и храмовые земли. Собственно, после этого католичество столетиями возвращалось к прежней структуре – там, где уже не было денег, а значит и власти, амбициозным одаренным делать было нечего. Да и высшая аристократия как-то не стремилась исповедоваться вчерашнему пахарю, оставив веру народу – заодно и переписи населения велись, чтобы знать, с какого подворья какой налог.

Блокираторы новые хозяева постановили уничтожать по нахождению, имеющиеся же – изъяли и забрали с собой, вместе с караванами добычи из высоких каменных замков, считавшихся неприступными, но взятых измором.

Потом дела на востоке завертелись куда стремительнее и интереснее, и отдаленные, уже разграбленные провинции завоевателям стали не очень-то интересны. Европа, облегченно вздохнув, продолжила резать друг друга – теперь уже будучи свободной от варварской власти и диктата. Но делала это, наученная горьким опытом, гораздо куртуазней, с гордостью объявив о введении «правил войны».

А блокираторы в мире так и остались, пусть уже не увеличиваясь числом. Создателей, по всей видимости, вырезали – то ли свои, то ли захватчики… Но и сделанных хватало, чтобы налет разбойной шайки на благородный замок внезапно обернулся успехом и копьем в глотке вчерашнего «мастера». Тогда-то блокираторы уже официально объявили вне закона, показательно убивая любого, кто мог быть причастен к владению или видел, но не донес. Аристократы хотели жить – настолько сильно, что даже уняли свои аппетиты и перестали зажимать купечество и вольные города. Ведь всякий знает, что отличие между «разбойной шайкой» и «купеческими наемниками» – обычно исключительно в том, поймают или нет.

Некогда изделий было тысячи. Сейчас же владеть одним – означало оснастить первоклассный клановый полигон, способный варьировать интенсивность применяемой Силы, что весьма способствовало обучению новой поросли одаренных и обеспечивало стабильный поток просителей-аристократов, готовых немало платить за аренду. Владеть же иным количеством, более потребного на полигоны – значило нарушать закон или быть законом на своей собственной земле.

Но даже так – ни в одной стране мира не допускалось свободное владение блокиратором. Он обязан быть замурован под полигоном или лежать в клановом хранилище, пока не придет желание замуровать его под новым полигоном.

Для одаренных-преступников есть одаренные-полицейские; для одаренных-мятежников – одаренные-каратели, а благородную кровь потерявшего берега аристократа должна успокоить собственная родня, либо их придет и вырежет кто-то более могущественный или многочисленный. Впрочем, равные по силе могут перелаиваться вечно. Но ни в одном сценарии общественных взаимоотношений не было места блокиратору.