Макс Мах - Дама Пик

«Умная девочка, — думал он, глядя на Теа д’Агарис, сидящую рядом с ним за столом. — Красивая и умная. Будет толк. Жаль только, не говорит по-французски. Очень жаль!»

И в самом деле, куда человеку без языка? Да никуда. А был бы язык, такую комбинацию можно было бы провести! Август уже видел ее шаг за шагом, всю, от начала и до конца. Но, увы, это была всего лишь пустая фантазия.

«Несбыточно! — вздохнул он про себя. — Но не смертельно! После всего, что уже случилось, это сущие пустяки!»

К сожалению, воспоминания о «дне разочарований» не оставляли Августа, хотя, видят боги, его гнев медленно, но верно преображался в желание отомстить. Надо было лишь придумать, как! Создать план, и осуществить его «недрогнувшей рукой». Пока же план созревал, как зреют сыр и вино, и женщина могла сыграть в нем важную роль. Причем не только в качестве живого доказательства его нынешней силы…

— Ну, что? Пойдем гулять? — спросил он вслух, вставая из-за стола и протягивая женщине руку.

— Гулять ходить? — неожиданно спросила она, вставая и, не жеманясь, протянула eму свою руку.

— Да, — подтвердил несколько ошалевший от такой прыти Август.

«И когда только успела? — спросил он себя, и сам же ответил на свой вопрос. — Наверное, научилась у Клод».

А женщина продолжала удивлять.

— Куда? — спросила она.

— Туда, — показал рукой Август.

Следующие полтора часа они гуляли вокруг дома и в расчищенной части леса. По ходу дела, Танья выучила еще несколько существительных и глаголов, что не мешало ей, впрочем, наслаждаться прогулкой. Ей явно понравились лужайка, плавно стекавшая с холма, на котором стояла вилла Аури, и ручей, бегущий у подножия. В лесу она, правда, неожиданно насторожилась, поежилась, словно ей стало зябко, и начала опасливо поглядывать на пятна тьмы, скопившиеся за дальними деревьями. Что-то ей здесь не понравилось, и по этому случаю гостья выучила еще два слова: «обратно» и «домой».

«Ну, домой, так домой!» — не стал спорить Август.

В конце концов, библиотека ничем не хуже леса, да и в кабинете у него собрано немало интересных вещей, многие из которых наверняка заинтересуют гостью и заодно — между делом — позволят Августу узнать ее лучше. В частности, он собирался показать женщине несколько книг из своего собрания, написанных предположительно на русском языке, и, быть может, выяснить какой еще язык она знает. Русские ведь пишут кириллицей, а Танья явно знала латинский алфавит. Возможно, конечно, что в ее мире русские, как поляки и чехи, тоже пользуются латинским алфавитом, но Августу показалось, что это не так. Далее по списку шли геометрия, атлас звездного неба и, возможно, алхимия. Что если она и в алхимии разбирается? Даже базовых знаний было бы достаточно, чтобы провернуть пару вполне приемлемых — с этической точки зрения — авантюр. Однако действительность превзошла все его ожидания.

Вернулись в дом, поднялись на второй этаж, и гостья сразу же указала рукой в направлении кабинета:

— Туда!

И вопросительный взгляд в сторону Августа.

— Туда, — согласился он, тем более, что и сам предполагал пригласить ее именно в кабинет.

— Кофе? — спросила Танья, когда они шли через комнаты. — Еще? Да?

— Да, — улыбнулся Август и приказал попавшемуся «под руку» слуге передать на кухню, чтобы подали в его кабинет кофе для дамы и бренди для него.

А потом они вошли в залитую солнечным светом комнату, и гостья, которая была уже здесь накануне, но при совершенно другом освещении, увидела то, что пропустила прежде — портрет Теа д’Агарис. Увидела и замерла на месте, словно громом пораженная. Стояла. Смотрела. И наверняка видела себя, ведь в зеркало она смотрелась уже, и, судя по словам Маленькой Клод, не раз и не два. Много. Долго. Вчера и сегодня. А теперь встретилась с еще одним отражением. Та же женщина, только платье на ней по моде прошлого века, да драгоценности стоят целого состояния…

— Кто? — не оглянулась, не взглянула на Августа. Продолжала упорно смотреть на портрет.

— Теа д’Агарис, — представил изображенную на портрете женщину Август, — графиня Консуэнтская…

— Теа д’Агарис, — повторила за ним Танья, и вдруг написанная маслом женщина начала обретать плоть и объем. Она словно оживала. Заблестели ярко-зеленые глаза. Улыбка тронула изумительные губы. Августу показалось даже, что Теа готова выйти из портрета. Но, разумеется, только показалось, потому что чудо «иллюзии близнецов» недолговечно. Мгновение, другое, и все закончилось.