Лейн Бросс - Судьбы

— Как на счёт тебя? — спросил Люк, не зная, откуда возник этот вопрос. — Ты была счастлива?

Коринфия повернула к нему. Вопрос определённо удивил её. Пламя осветило её глаза великолепными красками — нити серебра и золота, тот дикий тёмно-лиловый оттенок, и на секунду он почувствовал себя так, словно он потонул в её глазах, потерялся в них.

— Я… Я не знаю, — шёпотом ответила она. — Я никогда не задумывалась об этом.

Она выглядела совершенно беззащитной, абсолютно потерянной. Одинокая во Вселенной — пришла вдруг Люку на ум фраза. Он не знал, откуда он взялась. Не задумываясь, он взял обратно её руку в свою.

Было так приятно касаться её.

Слишком приятно. Он почувствовал прилив адреналина, дыхание сбилось, будто он пробежал спринтерскую дистанцию. Все вокруг них, казалось, вихрем умчался прочь. Осталась только она — ее глаза, ее запах, мягкость ее губ. Ее кожа пылала под его пальцами, и после секундного колебания, она ответила на его прикосновение и закрыла глаза. Другой рукой он обвил её талию и почувствовал мягкую полоску тела чуть выше джинсов.

Они оба глубоко дышали. Тепло распространялось между ними. Коринфия поколебалась, но затем прошлась кончиками пальцев по его подбородку, по его скуле, шее.

— Я никогда… — сказала она.

— Никогда что? — Он едва мог дышать. Он умрет, если не поцелует ее.

Она покачала головой. Затем её лицо расслабилось, она улыбнулась и, наклонившись ближе, просто положила голову на сгибе между его шеей и плечом.

Он взял её под ноги и передвинул себе на колени. Девушка положила руку ему на грудь, прямо над сердцем. Он не хотел двигаться, боялся, что она отстранится. Хотел пойти дальше, но не хотел выглядеть настойчивым.

Они были так близко к… что? Что, черт возьми, он делает? Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов.

Дюйм за дюймом она продолжала проникать в его разум, заставляя забыть кем была. В каморке Риса она лишь задела его рукой и заставила его тело трепетать. Она, наверное, даже не подозревала, какое воздействует на него! Но он ощущал его каждый раз, когда она оказывалась рядом.

В то же время, он не был уверен, что может доверять ей. Она пыталась убить его. В первую очередь она втравила его в эту неприятность.

В сознании всплыл этот ужасный образ Жасмин — пойманная жутким цветком, опутанная извилистой лозой. Чувство вины захлестнуло его волной.

— Коринфия?

Она подняла голову. Он отстранился на пару дюймов, чтобы не утонуть в этих глазах — глазах, которые заставляли его забыть, кто он и что делает.

— Мне нужно увидеть Жасмин. Мне нужно знать, что она в порядке.

Коринфия не колебалась. Она наклонилась в сторону, где на расстоянии вытянутой руки лежал мешок, что дал им Рис, и подняла его. В нем была фляга воды.

— Держи руки чашечкой.

Он подчинился. Она выплеснула струйку холодной воды. Он знал, что позже они, возможно, будут ощущать нехватку воды и могут пожалеть, что использовали её для этих целей, но единственным, что сейчас имело значение, была Жасмин.

Не отрывая взгляда от Люка, Коринфия протянула руку вдоль его спины и вынула из его заднего кармана нож. У него перехватило дыхание. Теперь у неё был нож. Но она была так слаба, ее руки дрожали. Она не сможет убить его, даже если захочет.

Коринфия просто уколола кончик своего пальца и аккуратно, не спеша, положила нож рядом с ним, затем провела рукой над его ладонями и позволила капле крови упасть в воду.

Затем сложила свои руки под его ладонями. Его кожу покалывало, будто сквозь нее пустили слабый электрический заряд. Он всматривался в поверхность воды, но ничего не происходило.

На лбу Коринфии выступили капельки пота, её дыхание стало прерывистым.

По воде пробежала зыбь, как по поверхности крошечного озера, и, наконец, появился образ Жасмин. Она по-прежнему лежала внутри цветка, но теперь в ней произошли изменения. Под кожей синюшного оттенка стали видны толстые вены. Его желудок перевернулся.

Коринфия вскрикнула и резко упала вперёд. Люк выпустил между пальцев воду и поймал девушку прежде, чем она упала бы на землю.

Ее трясло. Он чувствовал, как дрожь сотрясает ее.

— Коринфия? — Резко запульсировала кровь, барабанной дробью отдаваясь в ушах. Он обнял её, энергично растирая ей руки.

Её глаза раскрылись и медленно сфокусировались на нём. Она покачала головой.

— Мне очень жаль, — прошептала она. — Было трудно её найти.

Ужас просочился в его мозг:

— Это нехорошо, верно?