Лейн Бросс - Судьбы

Дрю был полным придурком — один раз, Люк застал его спящим на уроке. Его дыхание наполняло офис запахом тунца. Мистер Туалетная Бумага его научил: оставлять надежду.

Его отец никогда не выкарабкается. Оставь надежду. Его мама не воскреснет. Оставь надежду.

Он всегда будет одинок. Оставь надежду.

Люк был сам по себе. Черт подери, ему надо найти Жас. Он вбил её номер в телефон и подождал. Когда звонок переключился на голосовую почту, он завершил вызов.

Он не сможет уснуть, не узнав, что Жас в порядке. Люк скомкал записку в кулаке и забежал в свою комнату. Тёмно-синяя спортивная футбольная толстовка свисала со стула — он натянул её через голову, быстро туго завязал шнурки на ботинках и одел кепку, прикрыв свои взлохмаченные черные волосы.

Зачем ей понадобилось идти в Порт в три утра? Единственные люди, которые тусовались там в этот час, были дилеры и наркоманы.

Наверное она пошла туда, чтобы встретиться с Ти Джеем. Если она напьётся сегодня вечером…

Люк убьёт его. Люк убьёт её.

Видно его вечер не был достаточно испорчен.

Снова попробовал дозвониться Жасмин… ругательства сорвались с языка, когда звонок снова перешёл на голосовую почту. Конечно же. Почему эта ночь должна быть исключением? Жасмин всегда была полна оправданий.

Как их мать.

Благодаря тренировкам, он легко пробежал четыре мили до Порта, срезал путь через Пресидио и преодолел расстояние за рекордно короткое время. Глубоко сунув руки в карманы толстовки, он передвигался по улице, вздрагивая от жутких скрипучих звуков. Лукас не боялся драки, но вероятность оказаться в очень невыгодном положении, находясь в темноте, меж неосвещённых домов — не прельщала.

Вскоре появились просветы меж домами. Пересекая Портовый Бульвар, Люк уже мог различить блики отраженного света на воде. В это время суток прохожих не было, и он свободно проник на территорию порта.

Лёгкий соленый ветер пахнул со стороны океана, Люк задышал полной грудью. Тишину нарушал лишь редкий металлический звон якорей.

Днем это место было наводнено туристами, выстраивающимися в длинные очереди к освещенным ярким солнцем парусникам, предназначенным для дорогих пикников и винных туров по бухте. Пляжные дощатые настилы, расположенные у самой кромки воды, были заполнены людьми: дети лизали тающее сливочное мороженное в рожках, а бегуны стремительно лавировали между семьями, толкающими детские коляски.

Он помнил, как приводил сюда Жас, когда они были детьми; в честь проходящего карнавала в Порту был организован лагерь. Вместе, они катались на скейтбордах, расталкивая всех вокруг и смеясь как сумасшедшие. Однажды в тире, Жас внезапно повернулась и прицелилась водой прямо в его кепку. Она чуть было не лишила его глаз! Но чёрт подери, это было весело.

Это был первый раз, когда она засмеялась с тех пор, как мама покинула их.

Столько всего изменилось с того дня.

И сейчас, прямо перед рассветом, Порт тоже поменялся — он был темнее, опаснее. Он уже не выглядел фешенебельным яхт-клубом, в котором швартовались родители Карен. Шаги Люка отдавались громким эхом. Охранное освещение сплетало тени в веретенообразные, чернильные фигуры. Наркоманы толпились под причалами. Те, что были под кайфом, не были очень опасны. Опасны были те, кто спускались вниз- жаждущие новой дозы. Скорее животные, чем люди. Каждый раз, когда цепь звенела о метал или лодка ударялась о пирс, плечи Люка напрягались.

Тонкий туман мягкой кисеей спеленал заброшенные здания Порта. Люк понятия не имел где искать сестру в этом огромном порту. Он засунул руки поглубже в карманы толстовки и упрямо наклонил голову — он не уйдет без неё.

Краем глаза уловил чью-то тень, мелькнувшую в темном дверном проёме возле воды. Изнурённое лицо женщины. Люк почувствовал, как у него пересохло в горле. Кровь яростно запульсировала в висках. Женщина шикнула на него, обнажая желтые зубы, она выглядела почти как дикое животное.

Его мать давно умерла, но он не мог представить её в подобным виде.

Боже, это была самая отвратительная ночь.

Сначала Карен, затем Жас.

Он направился вниз к спуску пирса и стал бегло просматривать пришвартованные лодки, покачивающиеся на воде. Когда он достиг конца пирса, огромная бухта простиралась перед ним, звёзды отражались на её гладкой, зеркальной поверхности. Он по привычке взглянул на северо-восточный сектор неба и нашел глазами Андромеду, едва виднеющуюся меж низких облаков.