Ольга Аматова - Возвращение домой [СИ]

— А он классный, — возбужденно отметил мальчик, укладываясь. — Столько всего знает!

— Ложись, — отказалась обсуждать его достоинства. — Посмотрим на его поведение.

На завтрак мама нажарила оладий (уровень ее кулинарного мастерства сделал наш дом любимым местом для постоя чужаков), и я проглотила не меньше пяти штук. Итан вовлек Лукаса в шутливое соревнование по поеданию оладушек на скорость. Я впервые за долгое время видела настолько счастливое выражение на лице сына: перемазанные вареньем губы улыбались, глаза сверкали, он смеялся. Залюбовалась картиной.

Лукас отправился умыться, Дарквилл попрощался до вечера. Я мыла посуду, когда почуяла присутствие мамы позади.

— Не дури ему голову, — произнесла она сердито. — Если бы он знал о твоем статусе в стае и происхождении этого ребенка…

Тарелка сердито звякнула. Я глубоко вдохнула, чтобы не сорваться.

— Твой постоялец мне не интересен, — выдавила из себя. Отбросила мочалку, разбрызгивая пену, повернулась: — Бога ради, мама! Я не ищу отношений!

— На альфу нашлось желание, — уколола она, — найдется и на другого! Не смей развратничать в моем доме!

Стянула перчатки, выскочила из помещения. Глаза застилала красная пелена. Криком поторопила Лукаса, вышла на крыльцо, вдыхая свежий воздух. Деревянные перила под пальцами негодующе скрипнули.

Я бурлила до самой школы, в глубине души надеясь встретить вчерашнюю корову. На языке столько гадостей крутилось, было жизненно необходимо испортить кому-то настроение. Лукас понимающе молчал, и я тоже не заговорила с ним, чтобы не сорвать злость. На прощание взяла-таки себя в руки.

— Если тебе будет некомфортно, сразу уходи, — напомнила о нашей договоренности. — Последствия беру на себя.

— Ладно, ма, — сказал он. Похлопал по руке. — Я справлюсь. Не переживай.

Потратила пятерку на дерьмовый кофе из автомата. Выбрала соответствующий внутренним ощущениям заказ — политическая статейка об экономических элитах, — застучала по клавишам. Несколько страниц набрала за считаные минуты.

Анна появилась вовремя: я сбросила лишний негатив, перейдя от стадии гиппопотама к ежику. Колючки торчат наружу, но в целом неопасна.

— Слышала о конфликте, — прямо сказала она. — Ты не можешь подрывать авторитет преподавателя, Ада. Надо было сообщить мне, я бы переговорила с обеими сторонами и приняла меры.

— Я не нуждаюсь в оценке поведения, — бросила ей. — Или в подтверждении слов Лукаса. На любой акт притеснения я буду реагировать, как посчитаю нужным.

— Ты не можешь навязывать школе свои условия, — предостерегла Анна с легким раздражением. — Ада, тебе требовалась помощь, и мы пошли навстречу. Теперь вы на нашем игровом поле. Не думай, что станешь диктовать правила.

— Я рассчитывала на понимание и поддержку небезразличным к детям людей, — фыркнула в отместку. — Кто же знал, что тут в чести диктатура облеченных властью?

— Сбавь обороты, — нахмурилась Анна.

— Следи за тоном, — рыкнула.

Не знаю, к чему бы привел разговор на повышенных тонах, если бы звонок не отвлек от зарождающейся разборки. Девушка поправила очки, сложила руки перед собой в узнаваемом жесте, прикрыла глаза. Дыхательное упражнение, я тоже прибегала к этому способу. Надо же, взбесила тихоню и меланхолика! Что ни день, то достижение.

— Закончим на этом, — проговорила Анна уже равнодушно. — Настойчиво рекомендую улаживать недопонимание с коллективом через меня.

— Я услышала твой совет, — приняла мировую.

Сегодня Лукас вышел вместе с мальчишкой в косухе с шипами. Почти дернулась спасать его от хулигана, но передумала: пацан задорно втолковывал что-то, размахивая руками, Лукас кивал. Указал на меня, и тот аж подпрыгнул, через полдвора прокричав приветствие. Вскинула пятерню в ответ.

— Кто это был? — полюбопытствовала позже.

— Алекс, — смутился мальчик. — Алессандро Конте.

— Ого, — я присвистнула. — Думала, они отправят наследника в какой-нибудь Бедфорд или Хэрроу.

— Кажется, его исключили, — зашептал Лукас. — За порочащее поведение.

— Наверняка влияние сестры. — Заулыбалась, вспомнив смутьянку Харриет. Мы мало пересекались из-за разницы в возрасте, однако на великосветских сборищах, где меня и Лиз обязали присутствовать, ее имя неизменно всплывало в связи с очередным скандалом. Я завидовала разнузданности и свободе этой девчонки и желала для себя такой же силы духа и наплевательского отношения к требованиям семьи.