Галина Гончарова - Летняя практика [litres]

– Теперь будешь ремонтировать, – ехидно оскалилась Лорри.

– И черт бы с ним… Что там с моим приятелем? Просто так окна в кабинетах у верховных магов не вылетают!

Когда элвар вышел оттуда, я первым делом посмотрела ему на уши. Не красные? Не дергаются?

– Не дождешься, чтобы мы так отношения выясняли, – проворчал в ответ Тёрн. – Королей за уши не таскают.

А стоило бы. Иногда и некоторых.

– Мы с твоим директором пришли к компромиссу. – Тёрн проигнорировал мои мысли с истинно королевским высокомерием.

– К какому?

– К разгромному. Он выиграл по очкам.

Я вздохнула. Если бы Тёрн хотел убить директора, он мог бы это сделать. Элваров и создавали как расу убийц. Но бескровно победить… Вряд ли.

– Ты недооцениваешь мои навыки дипломата.

– И намного я их недооцениваю?

Чему тут удивляться? Тёрн по чужим головам бродит, как по своей, – телепат высшего уровня, как-никак. Не убьет, так заговорит до смерти.

– Не очень-то тебя заговоришь…

– И не надо. Так к чему вы пришли?

– Ты отправляешься туда на практику. Но каждые двадцать дней приезжаешь ко мне на три дня. Или я к тебе на то же время.

– Мне это не нравится. Слишком мало мы видимся…

Почему-то получилось жалобно. А я вовсе так не хотела говорить.

– Это правило действует только относительно практики. Каникулы ты можешь проводить, где пожелаешь, – то есть у меня.

– Замечательно! А когда начинается отсчет двадцати дней?

– Завтра. Что ты планируешь на сегодня?

Я замялась. У боевых магов есть старая традиция. Никто из нас не знает, когда и где умрет. Работа такая – гоняться за нечистью и нежитью. Те тоже гоняются за нами – и в результате несколькими боевыми магами становится меньше. В среднем каждый год гибнет до десяти-двадцати боевых магов. Кто-то и на практике. Поэтому каждый раз, перед тем как отправиться на практику, все ребята с факультета самоубийц собираются на вечеринку в какой-нибудь таверне (обычно выбирается та, где наиболее скупой и противный хозяин) и напиваются, как хрюшки. Первый тост – за тех, кого с нами больше нет. Второй – за то, чтобы мы снова встретились. Третий – за Универ и нашу счастливую звезду. А если учесть, что Менделеев здесь не рождался и минимальное количество градусов в водке – семьдесят, остальные тосты вспоминаются, как сквозь вату. Обычно о них наутро рассказывает хозяин трактира, когда выколачивает с несчастных УМов деньги за моральный и материальный ущерб. Но мы особо не сопротивляемся. Это тоже традиция. Заранее выбирается самый алкоголеустойчивый УМ, ему вручаются все собранные деньги – и он остается ночевать в трактире. А наутро оплачивает ущерб, помогает исправлять то, что можно исправить, и в качестве моральной компенсации дарит трактирщику какое-нибудь бытовое заклинание – от насекомых или чтобы в погребе продукты сорок дней не портились – или магические светильники. Поэтому факультет самоубийц и пускают до сих пор во все трактиры… А я тихо подозреваю, что среди трактирщиков существует еще и тотализатор: сломают – не сломают, побьют – не побьют, заплатят – не заплатят, магией – или деньгами… Ох, опять я отвлеклась…

– Понятно. Мне к вам можно?

– Спрашиваешь…

– Вдруг кому-то будет неловко…

– Не могу себе представить такую ситуацию.

– Когда кому-то из самоубийц будет неловко?

– Ну, не дано нам это…

– И не только это. Еще в список попадают сочувствие, совесть…

– Сейчас еще и одному элвару попадет. Без всякого списка. Ясно?

Элвару все было ясно.

– Так ты меня приглашаешь на вечеринку?

– Конечно. Лорри?

– Иди уж, поганка. Я сама соберу все твои вещи.

– Там все собрано, – поправила я. – Я просто хотела, чтобы ты посмотрела и обновила аптечку. А шмотки я уже все упихала в рюкзак.

– И там наверняка нет самого необходимого!

– Например, трех пар теплых панталон, – поддакнул элвар.

Но Лорри такими мелочами было не смутить. Аристократия-с.

– Молодой человек, вы знаете, что сидеть на мокром и холодном песке – вредно для здоровья? Наверное, нет. Но вы не волнуйтесь, я обязательно прочту вам кратенькую лекцию…

Тёрн застонал и поднял руки вверх:

– Госпожа ан-Астерра, я сдаюсь. Добровольно. Куда ж без панталон…

– Никуда, – величаво кивнула Лорри. – И вот вам явное доказательство.

В следующий миг Лорри спокойно проплыла прямо через онемевшего элвара.

– Лорри!

Элвар, с ног до ушей выпачканный в эктоплазме, представлял весьма печальную картину. Как это выглядело со стороны? Как будто высокий, очаровательный и элегантно одетый по последней элварионской моде мужчина попал под склизня размером с «Жигули». Весь скользкий, липкий и обтекающий этакими прозрачными соплями. Эктоплазма вообще напоминает именно слизь. Вырабатывать это вещество могут далеко не все привидения, но Лорри недавно научилась – и очень этим гордилась. Теперь ее стало гораздо сложнее изгнать или развоплотить, а она могла пользоваться выделяемой эктоплазмой как частью своего тела. Достаточно мне было нанести крохотное ее пятнышко в любой комнате, даже намертво защищенной от привидений, – и Лорри могла видеть и слышать все, что там творилось. К сожалению, пользоваться этим талантом в интересах бедных УМов она отказалась наотрез. Неуместно ей, аристократке невесть в каком поколении, подслушивать, как какой-то девчонке. Если она решит что-то узнать, ей и так все расскажут. Добровольно. Куда они денутся…