Ричард Артус - Последний военный демократ [СИ]

— Вот здесь. — Ткнул он своим носом чуть впереди себя, на уровне моего колена.

Я присмотрелся, но, ничего не увидел. Подошел поближе, уселся на траву рядом с псами, и снова уставился в ту точку. Ничего. Никаких нитей, или еще, какой хрени не видно. Даже не глядя на своих собак я чувствовал, как они смеются, конечно, можно было, и обидеться, но я ведь сам напросился. Что тут говорить, я смирился с поражением, и поворачивал к своим собакам голову, когда боковым зрением отметил, что-то блеснувшее в окружающей нас темноте.

Не поворачивая голову, я еще раз искоса посмотрел на то место. Точно, серебристо-голубая полоска, не выпуская ее из вида, боясь моргнуть глазами, я аккуратно и медленно повернулся опять. Нить не исчезла, я продолжал ее видеть.

— А ничего так, красивенькая. — Любуясь этой нитью, я склонил голову на бок.

— Ты что ее видишь? — Услышал я изумленный голос Серого.

— Угу. — Я утвердительно кивнул головой.

— Ну, старшой, ты даешь. — Восхитился мной Чепрак. — Вот-бы никогда-бы не подумал, что ты на такое способен.

— Ну, не одним же вам, своими способностями кичиться. — Хохотнул я.

— Ну ладно, ну увидели мы ее, а дальше-то что? — Раздражённо спросила у меня за спиной Ирма. — Разве это что-нибудь меняет?

Не отвечая ей, я протянул руку к нити, я услышал встревоженные голоса моих псов, что не надо ее касаться, но мне было все равно. Эта нить тянулась сама ко мне не меньше, чем я к ней. Я ласково коснулся ее рукой, ощущения, которые я испытал можно сравнить наверно, с ощущениями человека долго находившегося под палящим солнцем, когда вдруг на него подул ласковый ветерок, несущий с собой прохладу. Только этот ветерок был не снаружи, а внутри меня, и я очень огорчился, когда все это закончилось. Перед глазами снова была пустота, одно радовало, что эта нить свернулась в клубок, и теперь находится во мне.

— Обалдеть. — Я посмотрел на отвисшую челюсть Серого. — И чего только ты Ваньку валял, что в магии ни бельмеса не смыслишь? — Выпучил он на меня свои глаза.

— Ни чего я не валял. — Пожал я плечами. — Я и сам не знал, что так умею.

— Что ты там умеешь? — Ухватила меня Ирма. — Чего вы тут натворили? Ну, давайте, рассказывайте. — Тряхнула она меня за плечо. — Чего жилы тяните?

— Ирма, ничего мы не натворили, и ничего не тянем. Просто сигнальной нити больше нет, так что путь свободен.

— А куда она подевалась? — Прищурилась Ирма. — Может нас засекли и ее специально убрали, заманивая нас в ловушку?

— Нет, не засекли, но вполне вероятно, что засекут, когда поймут, что нить исчезла. Так что если не передумали напасть, нужно двигаться быстрее.

— Тогда чего расселись? — Подогнала нас Ирма. — Давайте, шевелите своими задницами. — И, показывая, как это надо делать, двинулась в сторону лагеря.

Мы с собаками естественно подскочили, и припустили следом. Варяги, не ограничились одной лишь сигнальной нитью, по периметру лагеря, были выставлены посты, где дежурило по два человека. Всего таких постов, Серый с Чепраком насчитали четыре.

— Жаль, что по-тихому подобраться не получится. — Поскреб я выросшую за эти дни щетину на щеке, и посмотрел на Ирму. Она в ответ просто пожала плечами, наверное, это означало, как есть, так и есть, и нужно пользоваться тем, что подвернулось.

— Вы берите этих. — Кивнул головой в сторону ближних часовых подползший ко мне Серый. — А мы, займемся остальными.

— Давай договоримся. — Остановил я начавшего отползать Серого. — Если пойдет что ни так, вы сразу-же заслышав мой свист уходите.

Серый повернул ко мне свою голову и улыбнулся, выставив напоказ свои милые страшные клыки. — А як-жежь, как только так сразу. — И не дав мне, время на ответ растворился в темноте. Ирма ткнула меня в плечо, я повернулся к ней, она молча кивнула головой в сторону, где исчез Серый, и, махнув рукой, прошептала мне на ухо.

— Не волнуйся, ничего с ними не случится, к тому же, им уже давно пора было выходить из щенячьего возраста, а хорошая драка, этому только посодействует.

Ну, спасибо родная, успокоила. Мне вот, сразу-же так вдруг легко стало, и все беспокойство как рукой сняло, но я ничего не ответил Ирме, да и что говорить, и так все ясно, а страх и беспокойство не исчезнут сами по себе. Вернее, они спокойно могут исчезнуть, но это будет означать, что мне мои милые песики стали безразличны. В данной ситуации я уже все равно ни на что повлиять не мог, так что, вздохнув, я взвел свой самострел и, вложив в него болт, пополз к месту, где притаились часовые.