Дин Лейпек - Дракон должен умереть [СИ]

— Включая себя?

— Даже если и так — это мое дело.

Инкер долго и задумчиво смотрел на нее.

— Наверное, ты права. А жаль.

— Не сомневаюсь, — бросила она уже на ходу, пользуясь первой возможностью уйти, сбежать, прекратить этот разговор, ставший слишком опасным.

Потому что больше всего ей хотелось рассказать ему все.

Инкер и Джил стояли в противоположном конце двора, рядом с конюшней, и разговаривали. Джоан, которая вышла ненадолго из кузницы, легко могла расслышать содержание их разговора, но оно мало ее интересовало. Куда любопытнее было наблюдать за Инкером, за его мимикой, жестами, пластикой. Джоан все пыталась разгадать его, понять, что у него на уме. Но она уже поняла, что не стоит заговаривать с оружейником. Джоан не была уверена, сможет ли устоять перед искушением еще раз.

Она не видела, как подошел Герхард, но почувствовала его присутствие, когда он остановился рядом и прислонился ко второму столбу при входе в кузницу.

— Я все вижу, — сказал он хитро.

Джоан слегка нахмурилась, не поворачиваясь к нему.

— Что именно?

— Ты уже больше недели не сводишь глаз с моего компаньона. Интересно узнать причину.

На этот раз Джоан обернулась к Герхарду.

— Здоровое любопытство. Я пытаюсь понять, на кой ляд ему понадобилось выкидывать на нас уйму денег.

— Ах, — только и ответил Герхард, отворачиваясь. — Что ж, вложение оказалось вполне удачным, — добавил он, внимательно глядя на Джил.

— Ты ведь знаешь, в чем дело, — тихо заметила Джоан.

— Да.

— Но мне не расскажешь.

— Нет.

— Невероятно, — усмехнулась Джоан. — Я думала, тебя обрадует любая возможность почесать языком.

Герхард быстро повернулся к ней. Джоан вздрогнула от того, каким жестким стало его лицо.

— Знаешь, а вы с Инкером очень похожи, — заметил Герхард тихо. — В вас слишком сильно осознание собственной трагичности и значимости. Поэтому вам просто не приходит в голову, что простые люди вокруг тоже могут что-то чувствовать.

И он ушел сразу, не дожидаясь ответа.

Она нашла его вечером в выставочном зале мастерской. Помещение было просторным и сложносочиненным, с лестницей и галереей, проходящей вторым уровнем над витринами и стендами с образцами и готовой продукцией. Джоан редко здесь бывала и потому всякий раз удивлялась порядку и прохладной тишине, которые царили в зале, особенно заметные по контрасту с кузницей. Герхард стоял у одного из столов, на котором под стеклом были выставлены разнообразные кинжалы — от длинных и довольно угрожающих на вид до самых маленьких, размером не многим более шпильки, и сосредоточенно протирал стекло. Джоан часто видела, как он что-нибудь убирает или моет. У него определенно был пунктик на тему порядка.

При виде девушки Герхард на мгновение замер, после чего продолжил мыть и без того идеально чистое стекло, как ни в чем не бывало. Джоан остановилась у ближайшего опорного столба из тех, на которых держалась верхняя галерея, и, ни слова не говоря, стала ждать. Герхард кинул на нее быстрый взгляд, потом, спустя некоторое время, еще один. Наконец слегка усмехнулся и отложил тряпку в сторону, но продолжил опираться руками на стол, который протирал.

— Я очень внимательно слушаю, — сказала Джоан мягко.

Он вздохнул.

— Мы выросли вместе, — начал он тихо. — Далеко отсюда, под Корком. Нас было трое — я, Инкер и Хильда. У Инкера была сестра, младшая сестра. У нее были такие же синие глаза, как и у него — только нос поаккуратней, — Герхард слабо усмехнулся. — Мы вместе играли, дружили ссорились, мирились. Росли. А потом мы с Инкером уехали. Он — учиться оружейному ремеслу сюда, под Дорнберг, а я — ювелирному, в Акрию. Мы изредка обменивались письмами. Инкер рассказал, что старый оружейник сделал его главным подмастерьем, а потом и вовсе передал все дела ему. Я за него радовался. Надеялся, что у меня тоже все получится. И тогда я вернусь в Корк и… Но все не очень складывалось, а мои обстоятельства стали более чем стесненными. Я написал Инкеру, от которого уже больше года не получал вестей — и он ответил, что я могу приехать. Бумага, к сожалению, не передает ничего лишнего.

— Когда я приехал, то обнаружил более или менее живой труп. В нем никак нельзя было признать того Инкера, с которым я расстался чуть больше пяти лет до того. Я ужасно переживал за него. А потом он рассказал, что случилось. Что ферма родителей сгорела. Что за невозможность выплачивать оброк лендлорд продал их. Их и Хильду. Что, когда Инкер узнал об этом, он пытался их найти. Нашел Хильду. В публичном доме. Умирающую после плохо сделанного аборта.