Юлия Чепухова - Лисьи повадки в прошлом? [СИ]

Выдохнуть с облегчением и снова вскочить на ноги. Клыки просвистели в опасной близости от щиколотки, лязгнув с металлическим скрежетом. Львиная лапа достала бок, вспоров поверхностно плоть… К черту! Вперед! Скай бежала к своей цели, не чуя боли в теле и жгучего холода. Как она нырнула в кустарник вперед головой, она уже не сознавала. Чудом сохранив глаза от голых крючковатых ветвей, она стрелой пронеслась сквозь препятствие, что нещадно царапало ее тело и рвало одежду, пытаясь задержать. Но зловонное дыхание смерти подстегивало похлеще плети. Протиснувшись между двумя вековыми стволами лиственниц, Скай рухнула вперед, остановившись, наконец, в сугробе.

Дело было не завершено. Оглушительный рык, и химера, со скоростью тарана, появилась из-за кустарника, на полном ходу врезаясь в узкое пространство между деревьями. Раздался хруст кости, и передняя лапа безвольно повисла, сместившись от лобового удара. Высокочастотный вой сотряс горный лес, вспугивая птиц с деревьев по всей округе. Но, тем не менее, погоня остановилась, хоть и не прекратилась совсем. Ее завершит лишь чья-то смерть — этот урок Скай усвоила.

Силы были на исходе, она замерзала. Даже кровь перестала сочиться из многочисленных порезов, застывая. Когти до сих пор были выпущены наружу, обагренные звериной кровью. Скай поднялась на ноги и без страха приблизилась к химере, что сейчас тихо поскуливала, безнадежно застряв в древесной западне. При ее приближении, зверь вскинул свой змеиный взор с древним пониманием в нем, лязгнув челюстью и угрожающе зарычав. Проигравший должен умереть. Скай не отпускала этот взгляд, полоснув длинными когтями по открытому горлу. Зверь даже не дернулся и не попробовал напоследок откусить карающую длань, принимая решающий удар, как должное.

Женщина, шатаясь, шагнула назад, опускаясь на мерзлую землю. Конечности дрожали, внутренности налились свинцом, сжимая желудок до тошноты. Зрение то и дело рябило, но Скай так и не отвела глаз, пока последний выдох не вырвался из пасти химеры. Только тогда она была уверенна, что опасность миновала ее, подарив еще один день. Нельзя было задерживаться на месте, если она не хотела замерзнуть насмерть. Поэтому, стиснув зубы, Скай поднялась на протестующие ноги и поплелась прочь, давая падальщикам свободу действий.

Ночь завладела властью над горами, когда Скай поднялась на очередной холм, не чуя ни одной живой клеточки в своем теле от холода и усталости. Среди чернильных теней, что под ярким светом луны отбрасывали хвойные деревья на чистую поверхность снежного покрова, она, как благословение Божие, разглядела приземистую избушку. Запорошенная под крышу снегом с одной стороны, с другой она плотно прилегала к скале, открывая взору лишь низенькую дверь с третьей своей стороны и маленькое окошко с четвертой. Было чудо, что Скай вообще не прошла мимо этого коробка для гномов. И сейчас женщина чуть ли не плакала от облегчения. Не прячась боле и не скрываясь, она ринулась к ветхому строению, зная наперед своими дремавшими инстинктами, что внутри никого нет.

Дверь пронзительно заскрипела несмазанными петлями, когда Скай сорвала изъеденный ржавчиной замок и дернула с силой на себя щербатую ручку. Запах тлена вырвался на волю с взметнувшимся в воздух клубком пыли. Щурясь и чихая, Скай ввалилась внутрь осматривая свое пристанище не на одну ночь. Низенький топчан и небольшой очаг — вот все, что сейчас ей было нужно. На автомате закинуть небольшую охапку хвороста в пузатую печку и послать последнюю на сегодня искру магии туда же. Затянуть свое избитое тело на шаткую кроватку и зарыться под полусгнившие холодные шкуры. Все, мыслей больше никаких. Даже чтобы дверь подпереть чем-то. Завтра…

Проворочавшись всю ночь в лесной хижине, Скай так и не смогла заснуть. Лишь первая ночь из последних трех в этом ветхом прибежище была благословлена беспамятством. Но последующее ее пребывание в данной обители тлена сопровождалось бесконечным дерганьем и замиранием на месте от малейшего шороха. Лишь один плюс был от столь короткой остановки. Она, наконец, согрелась, чуть накопила сил и наполнила желудок жаренным на огне мясом, что раздобыла в лесу.

Сейчас, то и дело прислушиваясь, она ждала, что ищейки князя, наконец, настигнут ее и утащат обратно в столь ненавистное ей подземелье. Она уже слышала скрежет цепей и лязг запирающей ее тяжелой двери темницы. Затхлый, сырой воздух начинал душить ее своим зловонием, помогая панике сокрушить ее на колени на скользкий ледяной камень пола.