Елена Каламацкая - Дела семейные

- Бабушка, ты опять? - Верочка возмущенно уперла руки в бока. - Кто нас обидит? Ты всегда забываешь, что теперь все по-другому, а не как в твои темные времена. Сейчас никто никого не обижает и по квартирам бандиты не xодят.

- Это по привычке, девочки, - виновато покачала головой женщина. – Очень тяжело так сразу перенастроиться за десять лет в моем-то возрасте. Я же еще в Союзе жила…

- А при Наполеоне ты не жила? – xихикнула Анюся.

- Нет, вoт c Нaполeоном я нe знакома, - едко ответила бабушка.

- Значит, ты еще молодая и должна привыкнуть к переменам, - подвела итог внучка и напомнила: - На дежурство опоздаешь.

Женщина засуетилась, схватила сумочку и, поцеловав своих ненаглядных лапочек, опять же по-привычке хотела напомнить, чтобы спать ложились во время. Но, встретив два сердитых взгляда, махнула рукой. Жизнь и правда кардинально изменилась. Сейчас даже квартиры многие не запирают. Кто ж знал? Такого развития событий никто и предположить раньше не мог. Анна Александровна быстро переобулась, надела куртку и выбежала за дверь.

Девчонки снова присели у чемодана и стали перебирать пожелтевшие от времени бумаги.

- Верусь, а тебе не кажется странным, что твоя шапочка исчезла в том месте, где утонула наша бабушка? - задумчиво спросила Анюся.

- Кажется. Это все не спроста. Может это намек какой-то?

- А ты не помнишь то место точно?

- Ну как же помню, там ещё на берегу дерево растет. Большое такое. Да вот оно на фотографии с места происшествия, видишь?

- Может, пойдем, проверим?

- Так купаться ещё рано, не сезон, – задумалась Веруся.

- А мы возьмем на прокат водный велосипед, – улыбнулась Анюся.

- Точно, бежим!

Девчонки наперегонки помчались к двери, натянули сапожки и, схватив курточки, умчались навстречу приключениям.

После щелчка захлопнувшейся двери в квартире наступила тишина. На полу, возле большого чемодана с нотами, осталась лежать старая газета с сенсационной статьей одиннадцатилетней давности. К статье прилагалась фотография женщины средних лет, а надпись на заголовке гласила: «Спасла ребенка ценой собственной жизни».

КОНЕЦ.