Alex31 - Я калечу, но я же и лечу! [СИ]

Забавно, что у папы день преображения совпал с моим Днём Рождения, хе-хе.

Вон, какие лица у деда и Лагерты, что решили мне устроить праздник. Я-то и забыл об этом. С Диной так замотался, что и света белого не вижу.

Сейчас в Башне Волковых были только я, Лагерта, дед, мой учитель и друг доктор Хьюго Стрейндж, семейство Фриз, Кэт, София, Лайла и Мария Маршалл. Ну и ещё, разумеется, Вандербильт, Вики Вейл, ну и семейство Мандалоров-Дугласов. Ну, ещё было несколько «лейтенантов» Лагерты в её небольшой армии валькирий, которые тут были как бы просто сослуживицами моей невесты.

Меня с самого начала схватили и усадили на почётное место и нацепили колпак на голову и «свистелку» в рот вставили. Всё было прилично и хорошо начиналось, пока дед не захотел сказать тост. В тот момент все обратили внимание, а он в первую очередь на репортаж этой вот дамочки.

Наверное, она сочится сейчас самодовольством и радостью от того, что раскопала такую сенсацию. Хотя ей помогли. А она уже воспользовалась результатами поисков двух людей.

— Что?! — это реакция деда. У остальных она просто равна либо ступору, либо глубокой задумчивости. — Что эта, мать твою, девка трындит! Он не может…

— Это правда, деда, — перебил я его брань. Тут всё же молодые неокрепшие умы… — Я уже давно нашёл всю информацию по Марии и отцу. Это чистейшая правда.

— Но… не возможно, — он сел на своё место не в силах поверить в услышанное.

— Как ты, Владимир? — спросила меня Лагерта. — Ты ведь хранил этот секрет очень долго, как я поняла. Я не знаю, что даже сказать в таком случае, но крепись. Я с тобой! — и обняла меня сзади.

— Как она узнала? Вернее, как об этом узнал Загадочник? И как он так подробно разузнал об этом? — задавался вопросом Стрейндж.

— Он параллельно шерстил мою биографию и биографию Джокера, а так же ту странную связь и наши встречи, что происходили в Готэм-сити, — ответил я. — Недавно он дал мне знать, что владеет некоторой информацией, по поводу нашего весьма близкого родства. Достоверные, но более скупые факты. Он хотел меня использовать, вернее договориться. Но… я решил не устранять его из игры, не идти у него на поводу, а открыть карты полностью. Я сам ему подкинул дополнительную информацию по пути, что прошёл мой отец. Я решил, раз уж не удалось один раз скрыть эту информацию, то её вряд ли надолго смогу я скрыть от других. Да и к тому же, я решил, что честность лучший приём в политике. После оглашения во всё горло этой информации я, наконец-то, смогу понять, как будут ко мне относится люди, к моим действиям как на меня смотреть. И скоро узнаем. Да и лучше всего быть готовым и самим проконтролировать такое событие, чем оно наступит неожиданно, и без моего ведома, — пояснил я не только учителю, но и всем остальным, отпивая от газировки собственного приготовления немного.

Нужно, кстати, будет придумать ей название и запустить в массовое производство…

— Как ты мог?! Ты ведь… хрен с этой компанией, но ты подумал о Марии и Катерине. У тебя же сестра младшая совсем ещё ребенок! — внезапно встал и стал на меня кричать дед.

Я был действительно в шоке, а не просто решил ему дать слово. Я не понимал его реакцию и мотив. Сейчас у меня когнитивный диссонанс наступил. Я не мог здраво мыслить или же принимать участие в разговоре, только слушать и удивляться.

Но не менее удивительным было то, что часть собравшихся, так же почему-то разделяли негодование и осуждение. Только это я почувствовал ментально, отголоски их эмоции. Страшно подумать, что они там у себя в голове творят.

А тем временем дед продолжил вещать:

— Ты же далеко не идиот, но почему ты так поступил? Почему со мной не посоветовался? Это ведь не только тебя касается. Ты ведь не один живешь в этом мире. Почему? Ну почему ты не додумался у меня спросить совета?

С каждым словом он распалялся всё больше и больше, а у меня не находилось слов, было ощущение, будто у меня из головы выкачали все языки и чувства кроме как стыда, некой непонятной вины, смущения, печали и… обиды!

Несколько минут он говорил и говорил без остановки. Чуть ли не брызжа слюнями. Давно я таким деда не видел. И мне даже слегка страшно стало. Я понимал, что произошло что-то. Но что именно я не мог уловить. Я в чём-то просчитался в его глазах и в глазах даже Лагерты, что с осуждением так же смотрела на меня, стоя уже рядом с дедом.

Это выводило меня из себя. Но внешне как потом оказалось, у меня было просто каменное лицо. Наверное, уже некий рефлекс выработался за это время. Но вот в душе была буря.