Виктор Кораблев - Королевства изгоев [СИ]

– О, солнце мое, так дело не пойдет, не вижу ни установленных реальных целей, ни крупных жизненных этапов. А вы, Ваше Вседержательство, что-то видите?

Редрик подготовил другую шутку, так-как думал, что герольд не среагирует, но тот моментально повернулся и стал подъезжать к груди Сильвии, затем, остановившись на краю стола, “помотал головой” и вернулся на прежнюю позицию.

– Рэнсом, мы же обсудили, какую позицию нужно озвучить, чтоб ситуация изменилась.

– Месяц, – просто ответил парень, было слышно, что он отчаянно сдерживается, чтоб не хохотнуть. Ред вопросительно глянул на него. – Я передал ваши слова Сильвии, и был лишен ее общения на месяц.

Парень принял, вытянутую по спинке дивана, руку Реда за предложение рукопожатия и сжал ее. Никакого результата, но Редрик вернул жест. Рэнсом ему симпатизировал, чем-то напоминая Бенджамина Сайдера.

– Значит не сработало, ну теперь держись, солнце мое, я от тебя не отстану.

– Так и знала, что это его конь… – процедила сквозь зубы Сильвия.

– Как хоть экзамены? Прошлые и будущие, – поинтересовался Ред.

Сильвия пыталась отодвинуться как можно дальше, но при этом не терять лица. Милашка.

– Когда мы с вами познакомились, мы сдавали вступительные на подготовительные курсы, а теперь поступаем в Шарагу. Благо, методика искусственного пробуждения позволила нам не разлучиться с Сильвией и Клио.

– О, солнце мое, я человек честный – можешь идти знакомить меня с папаней, видел его утром. За одной партой сидеть будем. Буду списывать и приставать – предупреждаю. Я за партой никогда не сидел – накопилось. Готовься – я буду рядом каждый день, каждую минуту, каждую секунду, солнышко.

Сильвия вдруг напряглась и странно посмотрела на Реда:

– Ты знаешь отца?

– Нет, но знаю, что он новый магистр Цветов Волшебства. Черное Солнце. Ты на него очень похожа, только глазами и… – Редрик прошелся ладонью по плоскости стола и поиграл бровями, – … ну ты понимаешь, в маму пошла. Обе – уничтожающе прекрасны. Я даже не знаю, кто из вас мне больше нравиться, нужно подождать пару лет и напроситься на художественную сессию к Страннику. Там-то все и выясню.

Девушка долго смотрела на Реда, потом устало легла на стол и горько засмеялась.

– Да пошли вы все, и ты и отец…

– Значит тоже поступать приехали… Вы столкнулись в городе с проблемами? – через какое-то время спросил Рэнсом. – Ваши раны – свежие.

– Просто в меня влетела пятисоткилограммовая вхлебало машина, но я отбился.

– Машина? Мне неизвестно значение этого слова, – потер подбородок Рэнсом.

– Это из старого языка гномов, при переходе на новояз, оно было упразднено первым, что странно – так как оно имело просто неимоверное количество значений. В принципе оно подходит и в моем случае.

– Объясните.

– Просто, сегодня утром я подрался с тем, кому чуждо все человеческое. Это существо ни с чем не считалось, а просто имитировало человека.

Ред словил взгляд герольда. Интерес.

– Внимание – начинается! – крикнул Айзек.

Все затихли. С балкона спорхнуло создание сотканое из нежности утра. Ред чуть не упал с дивана. Урмахер просто больной, раз мог назвать свою дочь разочарованием. Спорхнула она, так как имела четыре крыла. Два крупных, что росли из лопаток и два поменьше, что росли из поясницы.

Перья цвета самого мягкого из оттенков розового, как и кожа. Тело, прикрытое легким эстрадным платьем, изгибам которого бы позавидовала любая женщина. Лицо, наделенное такой правильной красотой, что на него можно смотреть вечно, как на огонь. Огонь волос, волны живущего своей жизнью пламени заката. Они действительно двигались, словно по ее воле складываясь в форму воды, огибающей тело желанной женщины, томленной в неге морских волн. У Реда проступили слезы.

Она приземлилась. Мягко и беззвучно, в позе сценического приветствия. Девочки в первом ряду просто пищали. Контингент явно оживился. Даже Сильвия очнулась от прострации.

– Девочки-птички лучшие… – просвистели легкие Реда. В ответ раздался ее голос, который так и не позволил парню вздохнуть.

– Я рада приветствовать вас в этом месте и благодарна мистеру Муру за такую возможность. Мое выступление будет коротким – всего три песни, простите меня. Просто, я еще не уверена в своих силах и лишь надеюсь, что вам понравиться, – произнесла Аврора вступительное слово.

На оркестровом балконе показалось несколько зверо-девочек с музыкальными инструментами, там-же встали две неожиданно знакомые фигуры. Кадет Майлз с саксофоном и здоровяк Протей с гитарой, что в его руках казалась крошечной.