Сергей Чехин - Ленивец

— Полностью?

— А ты стесняешься? — Шаманка улыбнулась и провела мне пальцем от груди до пояса.

Пока стягивал вещи, Танбад цедила северный чай и внимательно наблюдала за моими потугами. Ей-то легко, а мне возиться со всеми этими пряжками и шнурками. Когда дело дошло до штанов, отвернулся, и тут уже услышал требовательный возглас:

— Повернись. Хм… Знаешь, прости за те слова о стебле.

— Да ерунда…

В ярангу вошли четыре молоденькие девушки, неся глубокие каменные чаши. В одной трепыхалась рыбешка, во второй лежала густая земля, в третьей тлели угли, в последней звенели золотые кисточки и крохотный кинжал. Служанки расселись вокруг жаровни и поставили на огонь пустой сосуд.

— Жизнь, — строго произнесла шаманка.

Девушка ловко отрезала рыбке голову и сцедила немного крови.

— Смерть.

Сверху упала земля.

— Свет.

Посыпались угли.

— Сила!

Танбад накрыла чашу ладонью и зажмурилась. Камень успел нагреться, женщина наверняка испытывала сильную боль, но ни один мускул не дрогнул на ее лице. Внутри чаши что-то происходило, я чувствовал это. Высвобождалась некая колдовская мощь, воздух пропитался магией.

Наконец шаманка отдернула руку, открыв взору кипящую жидкость цвета и густоты домашнего кетчупа. Пока служанки мешали ее кисточками, Танбад развязала ленту и бросила на пол. С тихим шелестом по бедру скатилась цепь со шкурками.

Грудь у нее была просто сногсшибательная. Дышать забыл, глядя на крепко сбитые холмики с маленькими каштановыми сосочками. Девушки окружили шаманку и стали рисовать на коже знакомые орнаменты и фигурки. Они покрывали пядь за пядью, не оставляя зазоров и пустых мест. Когда закончили с лобком, женщина повернулась ко мне спиной и привстала на цыпочки, показав во всей красе умопомрачительную попку.

— Нравится? — кокетливо спросила владыка племени.

Не придумал ничего остроумного и просто сказал:

— Да. Очень.

Когда ее раскрасили, она взяла у служанки кисточку и опустилась предо мной на колени.

— Твоя очередь. — Жаркое дыхание обдало набухшую плоть. — И начну, пожалуй, отсюда.

На рассвете нам подали легкий завтрак — кусочки печеной рыбы и какие-то водоросли, похожие по вкусу на морскую капусту. После слуги принесли пушистые серые шубы и волчьи шапки. Больше никакой одежды нам не полагалось.

В сопровождении десятка крепких воинов я и Танбад взошли на широкую ладью с такими низкими бортами, что вода не заливалась только чудом. По сути это грузовой плот с носом, кормой и мачтой, к которой привязали двух белых косматых лошадок.

Ушкуйники оттолкнулись баграми от берега и поставили косые паруса. Лодка плавно пошла вниз по Саммерен к холодному Брилльскому морю. Мы с шаманкой устроились рядышком в плетеных креслах. Я с любопытством разглядывал стойбища эйнов, женщина неотрывно смотрела вперед.

— Как, кстати, пройдет ритуал? Что мне делать надо?

— Узнаешь на месте, — с легким раздражением ответила Танбад.

— Ладно…

— Не злись. — Ее ладонь скользнула под шубу, и от злости не осталось и следа.

Где-то через час ладья причалила в устье реки. Мы запрыгнули в седла и поскакали к торчащему из воды здоровенному валуну. Воины остались на борту — наверное, им в ритуале участвовать нельзя.

Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралась мертвая каменная пустошь. Большие и маленькие глыбы вразнобой валялись тут и там, то складываясь в запутанные лабиринты, то окружая широкие проплешины. Одни гладко облизало древнее море, другие заострил свистящий ветер. С высоты птичьего полета побережье, наверное, напоминало россыпь щебенки вперемешку с галькой. Будто некий великан взял по горсти того и другого и швырнул под ноги.

Но та серая громада была больше самого крупного обломка раз в десять. Настоящий исполин, отец всех камней, царь-валун. Не знаю, от какой скалы он откололся и как попал на берег, но на его покатой спине можно дом построить. Да не абы какой, а трехэтажный особняк. И еще место под гараж останется.

Когда подобрались ближе, заметил ступени, высеченные на его пологом, обращенном к берегу боку. Слева и справа виднелись длинные цепи орнаментов и рисунков. За ночь бы их не нанесли, даже работая всем племенем. Значит на камне проводят ритуалы испокон веков, и шаманка не врет.

— Это Дан-Батай — Дверь Духов. За ней вход в иной мир, откуда мы, шаманы, черпаем силу. Она надежно укрыта от глаз всех богов, но ее сторожит дух воды. Ты должен с ним сразиться.