Валентина Ким - Настоящий мужчина

Глядя на виновато опустившего головенку сынишку, Саннар строго спросил:

— Что ты слышал, принц Вермаль?

Парнишка еще ниже склонился под напором родительского гнева и тихонько ответил:

— Я не намеренно, отец. Целитель Шейн сказал, что брат наконец пришел в сознание, и я решил навестить его. Я услышал только, что ты принял в род того, кто находится сейчас в теле Ингмара, и пообещал поговорить со мной.

Любопытные глаза мальца стрельнули взглядом из-под длинной темной челки. Хмыкнула. Тот еще пройдоха растет у правителя. Он бы еще носочком ковер поковырял. Сама невинность, ага.

— Хм, значит, ты все знаешь, — медленно проговорил Саннар. — Надеюсь, ты не запятнаешь честь нашего рода тем, что будешь болтать об этой тайне во дворце? Твой брат все так же остается твоим старшим братом, но он не все помнит после ритуала. Это общая версия, большего никому знать не надо. Ты будешь неотлучно находиться рядом с ним, помогать, подсказывать, обучать. Я доверяю тебе важнейшее дело государственной важности, сын мой Вермаль. Не подведи.

Малец посмотрел на отца серьезным долгим взглядом и кивнул:

— Я оправдаю твое доверие, отец. Положись на меня.

Мир Таинар

Когда Саннар с сыном ушли, я провалилась в сон. Сил на дальнейшее обдумывание ситуации не оставалось. Мне снились странные вещи. Теплые и добрые руки не моей матери, боль от ее потери, горе отца и брата, учеба юного принца: захватывающие воображение лекции по истории, географии, языкам, расоведению, этикету и прочему. Кажется, во сне моя память и память тела объединились, становясь единым целым. И это было просто замечательно, но досмотреть сон про детство Ингмара мне не дали.

— Ваш завтрак, ваше высочество.

Тихие слова, сказанные испуганно дрожащим голоском, разбудили меня. Открыв глаза, я поразилась тому, что чувствую себя полной… хм… нет, пора привыкать даже думать о себе в мужском роде — полным сил и энергии. У кровати стояла симпатичная миниатюрная девушка дуо в белоснежном чепчике и фартучке, держащая огромный увесистый поднос, заставленный разнообразными тарелками и кувшинчиками. Тяжело, наверное. Надо помочь. Недолго думая я откинул покрывало и начал вставать с намерением взять поднос, как девица побелела, словно мел, и экстренно удалилась, лепеча что-то о срочных делах.

Что такое?! Чего это она… а? О! Какого… меня раздели? Хоть бы штаны какие натянули, в самом деле! Да еще и утренние физиологические особенности мужского тела проявились во всей красе. Немудрено, что девчонка сбежала с квадратными глазами. Теперь, должно быть, рассказывает обо мне жуткие вещи остальной прислуге с не менее жуткими подробностями. М-да. С другой стороны — это мужская спальня. Моя. И я имею полное право спать так, как мне заблагорассудится.

Кстати, а потребности справить будет нелишним. Да и на себя интересно взглянуть. Должно же здесь быть зеркало? Главное, сильно не расстраиваться, если увижу вдруг скошенный подбородок, огромный нос-клюв и маленькие заплывшие глазки. Во всем нужно искать плюсы. Принцы все красивые, как говорила моя бабушка, а так меньше соискательниц будут вешаться на шею — как-то я пока не готов(а) уделять внимание представительницам женского пола. Потом — не знаю, а сейчас — точнее точного. Итак, где тут у нас уборная?

Две одинаковые небольшие дверцы обнаружились в дальнем углу комнаты. Одна оказалась уборной с довольно приемлемыми удобствами, пусть несколько непривычных форм, но не горшок золотой — и то хлеб. Вторая порадовала чрезвычайно, оказавшись просторным помещением для одежды. Быстро сориентировавшись с новым… хм… инвентарем моего тела, я справил все естественные нужды, умылся, привел себя в порядок и направил стопы в огромную гардеробную.

Большое настенное зеркало в изящной серебристой раме отражало высокого обнаженного молодого человека. Крепкие мускулы красивым рельефом проступали на его смуглом теле. Длинные черные волосы, серые льдистые глаза, тонкий длинноватый нос и идеальный аристократический подбородок на узком лице с высокими скулами. Охренеть… Мужик ошеломленно замер напротив. Как-то не сразу до меня дошло, что это мое собственное отражение. Да… Хотела тут одна ушлая дама, а точнее — дам, не привлекать к себе внимание противоположного пола. Не выйдет, однако. На месте недавней беглянки я бы пожалела, что не в том направлении побежала.

Аполлон напротив повернулся и так, и эдак, скорчил рожицу, высунул язык и подмигнул. Ладно, посмотрим, во что тут принято одевать наследных принцев.