Елена Звездная - Бой со смертью. Часть 1

– Год, – глухо произнес Гаэр-аш, все так же глядя в окно. – Я подготовлю бумаги об окончании вашей троицей Академии Некромантии, как ты и хотел – сдадите все на три месяца раньше. Год вам на… погулять. Год, Норт, не больше. Через год ты вернешься в столицу и начнешь подготовку, я подберу нужных учителей. Спустя пять лет от сегодняшнего дня ты взойдешь на престол, и мне плевать – будешь ты на тот момент готов править, или нет.

Плевать или нет, но Гаэр-аш ждал ответа. И Норт ответил:

– Хорошо.

Ректор шумно выдохнул и промолчал. Несмотря на то, что он казался стоящим идеально прямо, появилось жуткое ощущение, что на его плечи теперь давит груз ответственности. И это была огромная ответственность, мы все это понимали.

– Народу будет объявлено, что король тихо отошел в мир иной ночью, во сне, – как-то совершенно отрешенно произнес Гаэр-аш, – траур и похоронная процессия предполагают присутствие всей семьи. На период траура Риаллин нужно будет скрыть. К сожалению держать ее здесь оказалось не столь безопасно, как мы думали.

– Я побуду в убежище дяди Тадора, о нем никто не знает, – вставила я, – и оно неподалеку от столицы.

Ректор повернулся, взглянул на меня и кивнул, соглашаясь.

Собралась я быстро, несколько платьев, рюкзак артефактора, аккуратно упаковав, захватила все книги, что Гаэр-аш достал для меня из развалин древних библиотек Хешисаи, и камень лорда Эллохара, с ним я практически никогда не расставалась больше, просто носить приходилось постоянно во внутренних карманах – я очень боялась, что пытаясь приделать цепочку или кулон, случайно поврежу артефакт, а уверенности в своих силах пока что не было.

Когда вышла из спальни меня ожидал Гаэр-аш и два измененных боевых умертвия.

– Так, на всякий случай, – обозначил их присутствие глава Некроса.

Вспыхнуло синее пламя.

Я зажмурилась на краткий миг, и не распахнула ресниц, даже когда ректор, подойдя, взял за локоть, придерживая.

Головокружительный перенос и мы оказались возле давно разграбленного и разрушенного дома дяди Тадора. Я огляделась, прижимая к себе весь свой нехитрый скарб, увидела во мраке очертания знакомой горы, и указала на нее. Ректор вновь призвал огонь.

Когда мы оказались у подножия скалы, я неловко прошла вперед, и прикоснулась ладонью к сотверенному исключительно природой камню. Скала содрогнулась, открывая проход, ректор придержал меня и уверенно вошел первым, зажигая как магические огни, так и заготовленные висящие по стенам факелы. В свете пламени стали видны следы запустения, пыль на столах и мебели, паутина в углу, камин, который на моей памяти вообще никогда не топили.

– Уверена, что хочешь остаться здесь? – брезгливо стерев пыль со стола и растирая ее пальцами, поинтересовался Гаэр-аш.

А я, не отвечая на его вопрос, задала собственный:

– Вы сильно злитесь на Норта?

Лорд Гаэр-аш усмехнулся, призвав заклинание ветра уничтожил всю пыль одним движением, тяжело опустился в кресло у закопченного камина, улыбнулся мне и произнес:

– Нет, Риа, я не злюсь, Норт прав, и я с одной стороны прекрасно это понимаю, с другой – фактически горжусь братом. – Почему? – тихо спросила, пройдя к столу и складывая на него вещи и книги.

– Потому что, – ректор вновь вздохнул, – Норт уже сейчас прекрасно понимает, что его отец, принадлежащий к одной из богатейших торговых династий будет блюсти интересы торговцев, а родственники по линии матери начнут рвать Армерию на части, стараясь заполучить наиболее «жирный кусок пирога». Норт умен, Риа, умен и вместе с тем не достаточно жесток, чтобы грубо ставить на место зарвавшихся аристократов по причине того, что это его родственники.

Я медленно опустилась на стул, внимательно слушая, и Гаэр-аш продолжил:

– В политике нет ничего хорошего, Риа, но есть очень четкая градация между теми, кто стремится что-то сделать для своей страны, и теми, чья цель исключительно наполнение собственного кошелька. Норт принял верное решение, я прекрасно понимаю это, и в то же время – я зол, да. Потому что то, чего я пытался избежать всеми силами, настигло меня и обрушилось со всей очевидностью необходимости это принять.

Он невесело усмехнулся и добавил:

– Мы с тобой очень похожи только в одном, мое сокровище, мы оба хотим свободы, и оба отчетливо понимаем, что не получим ее никогда. Жизнь потрясающая штука, не правда ли?

– И все же она потрясающая, – возразила я.