Сергей Малышонок - Натрезим [СИ]

И там их уже ждали.

Выйдя на поляну Тиренд увидела Хранителя Рощи со свитой. Внешним видом он напоминал своего прародителя, лишь размером уступая Великому Кенариусу. С боков его обступали совиные медведи и несколько энтов.

– Стой жрица! Это запретное место – даже для тебя, – высокомерно изрёк сын полубога. – Здесь томится великое зло, навеки заточённое в подземный плен. И никто не смеет его тревожить!

– Иллидан был великим героем! – выкрикнула женщина. – и вновь станет им! Я верю в это…

– Ты сошла с ума! – оборвал её собеседник. – Освободив Предателя, ты погубишь нас всех! – четвероногий хранитель природы швырнул в Тиренд зелёным сгустком энергии, одновременно посылая своих слуг в атаку. Издав громоподобный рёв, совиные медведи бросились на эльфиек.

Бой вышел тяжёлым и кровавым. Деревья заполнявшие пещеру, не могли стать привычным убежищем ночным эльфам, слишком велика была в этом месте сила друида и слишком опасно было приближаться к его зелёным подопечным, каждое из которых могло в любой момент обратиться против отряда вторженцев. Могучие лунные медведи сражались как безумные, не замечая ран и засевших в глазах стрел, прорываясь к плоти врагов, а сын Кенариуса не стоял в стороне и то одна, то другая последовательница Тиренд не успевала уйти от чудовищных когтей, оказавшись связана рванувшей вверх травой.

Но спустившийся в подземелья отряд не был новобранцами. Защитницы Ашенваля никогда не учились сражаться против собратьев-друидов и священных зверей Элуны, но все последние 10 000 лет они честно охраняли рубежи великого леса и не спасовали встретив доселе немыслимого врага. Медленно, но верно противники падали пронзённые стрелами или изрубленные чакрумами, сила Верховной Жрицы текла сквозь её бойцов прибавляя им решимости и ускоряя движения, а жгучие звёзды из лунного света обрушились на тело главного тюремщика.

Он держался долго. Отчаянно, презрев кровь и предсмертные крики своих слуг, сопротивляясь сжигающему тело свету Элуны. Верные энты пытались телами закрыть своего хозяина, но лишь бессмысленно сгорали, не в силах остановить ярость Жрицы. Он ещё мог бы уйти, сбежать, закрывшись последними приспешниками, или просить о жизни – Тиренд даровала бы её, ведь его сила как никогда была нужна в войне с Легионом, но Хранитель Рощи не просил и не отступал. До самого последнего мига, когда его руку перебило пущенной стрелой, а ноги подломились от удара чакрума, он пытался нападать.

– Предатели… – сквозь вырывающуюся из горла кровь, уже лёжа на земле просипел друид. – Вы… Вы все… Обречены… – здоровая рука с трудом поднялась, начав окутываться зелёными искрами последней атаки, но вонзившаяся в глаз стрела навеки прервала эту попытку.

Подъехав ближе, Тиренд слезла со спины испачканного кровью совиного медведя тигра и присела на одно колено перед потерявшим весь свой величественный вид телом.

– Покойся с миром, пусть Элуна вечно освещает твой путь…

Прощаться пришлось не только с убитым врагом – одиннадцать соратниц, прошедших с ней весь Ашенваль, сражавшихся с вероломными чужаками, нежитью и демонами, окончили свой путь в мрачных пещерах под Хиджалом. Ещё десятеро нуждались в срочном лечении, но хотя бы это она могла обеспечить…

Простившись с могилами подруг и приведя себя в порядок, отряд двинулся дальше. Потребовалось всего десять минут и наконец они подошли к узилищу Иллидана.

Камера главного узника отличалась от всех прочих, у неё не было стен, лишь железные решётки между четырьмя каменными столбами, в центре небольшого зала. Ни двери, ни калитки. Редкие светильники в углах главного помещения, тщетно старались вырвать из кромешной тьмы между столбами хоть что-то. Даже прекрасное ночное зрение не позволяло Тиренд разглядеть есть ли вообще кто-то внутри.

– Иллидан… – тихо позвала жрица, приближаясь ближе, – это ты?

За решёткой что-то шевельнулось.

– Тиренд… Это голос Тиренд… – в тоне говорившего медленно поднималось изумление и клубящаяся за решёткой тьма расступилась, открывая заострившееся лицо ночного эльфа, чьи глаза были завязаны грязной чёрной тряпкой. – После веков кромешной тьмы этот голос – словно лунный свет… – Иллидан говорил странно, будто пребывая в плену дурмана и не осознавая, что происходящее реально.

– Легион вернулся, Иллидан, – стараясь не выказать чувств от вида столь знакомого и одновременно чужого лица, осторожно и вкрадчиво произнесла служительница Элуны. – Ты нужен своему народу.