Натали Р. - Черный круг. Бессмертные Тьмы

— Боишься? — спросила она.

Айанур приоткрыла глаза, переполненные запредельным ужасом.

— Я стану… частицей Тьмы… — Голос ее срывался. — Черной точкой, ничего не ощущающей, не осознающей… — Губы едва шевелились, немея от страха, и слова были еле слышны. — Кляксой пустоты, из которой мы рождены и в которой живем, даже не замечая ее… Возможно, когда-нибудь из нее родится другая душа… но это буду не я! Моя память, мысли, чувства — все исчезнет, растворится в безразличной Тьме… А может быть, сотрется и сама память обо мне, о том, что я была когда-то?.. Пожалуйста, оставь мне жизнь!

— Не слушай ее, — встрял Хешшкор. — Убей!

— Я никогда больше не встану у тебя на дороге, — пролепетала Айанур. — Я не буду пытаться вернуть Хешшкора, ничего не предприму против твоего сына… Требуй чего хочешь, я все тебе дам…

Рука Виты задрожала. Ей не нравилось, что богиня так унижается. Было в этом нечто неправильное, противоестественное.

— Ты слишком сильно боишься, — сказала Вита. — Страх смерти сводит тебя с ума, заставляет делать глупости. Ты ведь хотела прикончить меня не только из мести. Ты боялась, что однажды я приду к тебе, чтобы разделаться с бывшей подружкой своего парня. И ты думала, что, если тебе удастся уничтожить моего ребенка, я перестану быть женщиной, давшей жизнь бессмертному, и не смогу тебя убить. Вот только нет у меня кретинской привычки убивать чьих бы то ни было любовниц — ни бывших, ни, если на то пошло, настоящих. Ты могла бы подумать об этом, если бы страх не затмил тебе разум.

— Могу я поговорить с тобой, Вита? — Бэла деликатно тронула ее за рукав. Лицо ее было белее савана, еще бледнее, чем у Айанур. — Тебе не обязательно убивать ее этим мечом. Если желаешь, я… я отрекусь от нее, и она развоплотится.

Было заметно, как трудно Бэле говорить такое. Вита посмотрела ей в глаза и покачала головой.

— Ничего не выйдет, Бэла. Отрекайся не отрекайся — вы с Айанур связаны не только формальной клятвой, и слова мало что изменят. Я, в отличие от тебя, плохой психолог, но и я вижу, что ваша связь — это жар сердца. Иначе ты отреклась бы давно — еще когда она приказала тебе похитить Катю.

— Ну… — Бэла потупилась. — Тогда перережь мне горло, и дело с концом. Полвеком раньше, полвеком позже, мне-то все равно умирать… А у нее появится возможность когда-нибудь в будущем найти себе нового посвященного.

Вита с лязгом швырнула клинок обратно в ножны:

— Ну тебя к чертям, Бэла! Что ты такое говоришь? Забирай свою описавшуюся от ужаса богиню, и постарайтесь обе не попадаться мне на глаза как можно дольше!

— Не совершай ошибку, детка, — предупредил Хешшкор. — Убей ее! Кто убьет бессмертного, сам может стать бессмертным, это твой шанс!

— Да на кой оно мне, ваше хваленое бессмертие? — устало отмахнулась Вита, направляясь к выходу. — Хочешь, чтобы я стала, как она?

Пасмурный день за мозаичными окнами Хешширамана перешел в сумерки незаметно — лишь тучи, застлавшие небо, еще больше потемнели, словно налились свинцом. В окна стучал надоедливый занудный ноябрьский дождь.

Но все это было там, снаружи. А в обеденном зале горел камин, на столе источали восхитительные запахи ароматические свечи. У порога, охраняя покой и уют, царящий внутри, свернулся черно-золотыми кольцами гигантский мудрый змей Аррхх. В низком кресле полулежала распаренная Вита в велюровом халате с узорами и с чалмой из полотенца на голове. Змей чуть виновато косил на нее пурпурным глазом: ему было неловко, что отлучка на этот раз не позволила ему помочь, прикрыть спину, оградить от страданий.

Фаирата томно развалилась на стуле напротив, закинув ногу на ногу. Обтягивающая черная одежда делала ее похожей то ли на рок-звезду, то ли на девочку-подростка. А на Валенте Миленион, стоявшей с чашкой кофе у окна, было фиолетовое платье, хотя раньше этому цвету она не отдавала предпочтения.

— Мой племянник — бессмертный, — отрешенно проговорила она уже в пятый раз, устремив невидящий взор в заоконную даль. — Уссаться можно!

— Грубая ты, Валента, — лениво промолвила Фаирата. — Такая молодая и такая грубая.

— А у меня с детства был перед глазами пример для подражания, — усмехнулась Валя, поворачиваясь к Вите; соломенная коса при резком движении упала на грудь. — Как начнет ругаться, так все цветы в доме вянут от смущения.

— Поливать надо было лучше, — блаженно потянулась Вита и, отпив кофе, зевнула: — Хорошо-то как… Все хорошо, что хорошо кончается. Виталик с папашей, который теперь от него и на шаг не отойдет в ближайшую сотню лет; Катя у Энтелены, которая не даст ее в обиду и сделает из нее к тринадцати годам достойную кандидатку в Черный Круг; Бэла отпаивает валерьянкой свою драгоценную Айанур, неспособную себя вылечить, и бинтует ее раны…