Анна Алакозова - Исправить все. Мирриэль [СИ]

Он видел стену огня, мчащую ему на встречу и вдруг, тело, что он бережно прикрывал собой, обрело собственную волю, освободившись из его медвежьей хватки, она вышла вперед, нет, не вышла, она плыла в воздухе, встала перед ним, как бы закрывая его своим маленьким телом. Первым порывом было оттащить ее подальше от опасности, но потом, он увидел свет, разгорающийся у нее на груди, яркий, синий насыщенный огонь. К ним неслось красно — желтое пламя демона, а ему на встречу вдруг покатилась голубая волна. Голубое сияние распространялось во все стороны. Кален приготовился отбить магический удар, в этом и была особенность подобных ему, он может возвращать магу, его заклятия в виде острой боли, настолько сильной, на сколько много энергии было вложено в атакующее заклинание, но поток голубого огня, прошел сквозь него подарив ощущение мягкого домашнего тепла, уюта, даже материнской нежности. Кален остановился, такой магии он никогда не встречал. Когда же голубая волна столкнулась с первым нападавшим, раздался оглушительный предсмертный вой, голубое пламя охватило демона, через мгновение, когда волна отступила от того места где только был демон на земле лежала лишь горстка пепла. Предсмертные вопли страшных порождений немира оглушали его, разрывали в клочья тишину морозного горного воздуха, насыщали все вокруг своим пеплом, которым играл ветер, они оглушали и подавляли, но даже на фоне всей этой кокофонии, он слышал, как кричала она…. Он не мог понять, то ли это крик боли, то ли это крик ярости, он не видел ее лица, но он видел, что все тело ее окутывал голубой кокон, слепящий глаза. А потом ее тело стало подниматься в воздух, все еще окутанное синим коконом, она парила над землей на высоте верхних крон деревьев, демонов на земле уже не осталось… он мог бежать, но застыл в ожидании того что будет дальше… а дальше… от ее груди прямо к разлому протянулась голубая нить… постепенно она становилась все больше и ярче, превращаясь из нити, в канат, и канат стал расширяться с той стороны где находился Разлом. Внутри голубого сияния закрутились энергетические вихри и окутанный до того золотой каемкой нарушения баланса Разлом, стал смыкаться, закрываться, золотая кайма становилась все светлее, пока не исчезла вовсе.

Ошарашенный увиденным он смотрел на место, откуда только что рвались демоны…. Все было спокойно, демонов не было… не было даже следа от разлома….

Голубое сияние вокруг нее бледнело, она медленно опускалась на землю, кружилась, словно оторвавшийся лист на легком ветерке. Порыв незримого ветра опускал ее медленно и нежно, так укладывают в колыбель укачанного ребенка, воин даже не успел понять, как она оказалась рядом с ним. Вытянув руку, он привлек ее к себе, когда он почувствовал ее дыхание неровное и очень слабое, пришло понимание, что теперь все правильно, все на своих местах, голубое сияние исчезло.

И не было никакой силы у нее, она только сжимала маленькие кулачки и стонала. Не могла она уничтожить армию демонов, нет. В хрупком теле едва теплилась жизнь. Она была без сознания…

Он взял ее на руки и вернулся к своим людям.

— Что мне делать с этим??? Как…мне все объяснить кому-то если я сам ничего не понимаю…

Скрипнула половица за дверью, он аккуратно высвободил ногу, на которой лежала ее голова и встал.

— Я скоро вернусь, мне надо подумать. Я… — он запнулся понимая, что говорит вслух, а в дверь уже стучат.

Он встал и отпер дверь.

— Отлично, тюфяк не забыли, и я укрыл ее своим плащом, иначе она не дотянет и до утра, не то, что до допроса. Если будет спрашивать Карра… ищущая…. Скажите, что если она захочет это оспорить, пусть найдет меня… Пленнице нужен целитель. Я попробую кого-нибудь отыскать.

— Да, командор.

Уложив девушку на принесенную постилку, он подошел к двери, и неимоверным усилием воли заставил себя не оглядываться.

Когда он вышел солнце было еще высоко, надо себя в порядок привести что ли и перекусить…

«Из меня никудышный сказочник, но придется что-то придумать…. Не могу же я рассказать мастеру-шпиону и боевой подруге, что слышу голос у себя в голове…. И что это голос нашей пленницы, которая, возможно, виновата, в гибели всех, кто собрался на этих переговорах…. Мне придется что-то придумать…. Энель, конечно, догадается, что это не совсем правда…. Но это будет потом. А пока…. Пусть все будет так….»

Он открыл широкую дверь таверны и погрузился в запахи вкусного жаркого и крепкого эля. До вечерней встречи еще далеко, но поесть-то надо…