Анна Алакозова - Исправить все. Мирриэль [СИ]

Инариэль смотрел на собеседника широко раскрытыми глазами, никто и никогда среди магов не говорил, о цене, которую платят Видящие за свой дар, никто даже не задумывался как Видящие получают свои способности, никто и никогда не мог себе представить, что они ежедневно пьют яд, чтобы… чтобы защищать???

— Это ужасно, Кален. Я, конечно, не знал этого всего, мне очень жаль, если бы люди больше знали о вас, они бы ценили эти жертвы… да и маги… но вы ведь никогда не рассказываете об этом. Почему, Кален, никто не знает об этом?

— Зачем? Зачем, маг, вам эти знания? Мы не ищем славы, мы делаем свое дело и все… А если правда станет общедоступной, как ты думаешь сколько юношей захотят стать Видящими? А ведь наш век и так совсем короток, нам надо успеть обучить новое поколение, и чтобы они тоже обучили следующих… Нет, маг. Никто не должен об этом знать. Юношам рассказывают об этом, уже после 5–7 лет обучения, когда они уже не могут остановиться, когда их разум уже готов к принятию верного решения, когда они на столько уверены, что хотят стать Видящими, что цена их уже не страшит, но и тогда выбор есть, можно остаться в замке, можно поступить на службу во дворцы, можно отказаться от первой дозы обата и жить своей жизнью, но никогда и никому они не могут рассказать о посвящении, никто не должен этого знать. Так что, те кто остаются — делают это сознательно, должен сказать, что остаются практически все. Тех, кто решает отказать… единицы один из тысячи… А знаешь почему, маг?

— Кален, как давно ты употребляешь обат?

Кален не видел ничего и ничего не слышал. Как долго он носил в себе это тайное знание, как долго каждое утро трясущимися руками он тянулся за очередной дозой обата, как долго ему осталось? Успеет ли он? Сможет ли? Каждый день мог стать последним, безумие уже тянулось к нему, пытаясь схватить в свои цепкие костлявые объятья. Сколько он еще сможет сопротивляться, он уже пережил своего брата на несколько лет… Но вот опять ночь и завтра утром, он не сможет встать, если не выпьет глоток жгучей, тягучей жидкости, одурманивающей и причиняющей боль.

— Потому что, Инариэль, без этого ты уже не хочешь жить и лучше пожить 10–15 лет травясь ядом, чем жить без него, и без возможности помогать. Без моего проклятья, я обычный вояка, никому не нужный, один из тысяч, а с ним, я — Видящий, я не могу даже представить жизни без этого яда. Жить без него тебе уже просто невозможно, ты не можешь отказаться от него, ты не можешь прекратить его пить, потому что если ты остановишься — твоя жизнь потеряет все краски, ты будешь жить в сером безмолвии, без цели, без надежды… без обата… Ты будешь существовать. Но перестанешь жить, те кто пытается от этого отказаться, передумывают на 2–3 день, боль невыносима, маг, я тоже пытался… Но в итоге все решают, что лучше умирать медленно, но пожить еще какое-то время, чем прекратить жизнь прямо сейчас. Мы все трусы, Инариэль, все до единого. Никто… слышишь, никто не может перестать быть Видящим. Я не встречал ни одного, кто бы все-таки смог… Все сдаются. Всегда…. Навсегда… Возвращаются в орден… и остаются в нем… в подвалах, пока у кого-то из молодых не дрогнет сердце и они не положат конец их страданиям. Вот, что такое наш дар, маг.

— Кален, сколько ты принимаешь обат?

— Давно, очень давно, Инариэль, я один из самых «опытных» оставшихся в живых Видящих. Я вступил в орден, когда мне было около 9 лет, в 15 я прошел посвящение, с тех пор, маг, каждый день, и сейчас мне приходится увеличивать дозу, чтобы продолжать двигаться…

— Кален, я могу помочь, я могу, облегчить боль, я постепенно смогу вывести яд, наверное.

— Ты предлагаешь мне все бросить и стать простым воином? Сохранить свою жизнь и рассудок в обмен на сотни других жизней? МММ заманчиво, очень… Но, нет… у меня есть долг, я не могу оставить сейчас Энель, Кару, тебя, всех этих людей, которые смотрят на меня с почтением и уважают меня, как командира, я не могу, произвести такой обмен, хотя… если бы ты встретился мне еще лет 10 назад, а лучше 15… я бы согласился, без раздумий, но сейчас, долг для меня превыше всего, пусть Создатель присмотрит за мной.

— Ты не упомянул ее, осознанно? Или..

— Кого?

— Пленницу, надо бы ей хоть заочно имя придумать, а то все пленница и пленница…

— А она-то тут при чем???

— Ты спас ее, ты принес ее сюда, ты согревал ее своим плащом, это же был твой плащ?

— Как ты догадался, что спас ее именно я? Я не говорил тебе про это?

— Потому что ты ее слышишь, она звала на помощь именно тебя, потому что только ты мог ее услышать, только ты со своим… обостренным… чувством долга, мог ринуться спасать незнакомку, зовущую тебя на помощь у тебя в голове. Только ты мог сражаться с демонами прямо у разлома, только у тебя были достаточно безумные глаза, когда я ее исцелял, ты же хотел меня убить? Что остановило? Я благодарен, ты не подумай, мне просто интересно… и еще интересно какие все же способности вы получаете, принимая обат? Ты можешь управлять моей магией?