Елена Звездная: Игры со смертью

— Ты хочешь поговорить об этом? — язвительно поинтересовался темный.

Какой неожиданный вопрос.

— Ну если вы располагаете достаточным количеством времени, — неуверенно ответила я.

— Я практически вечен, — с гордостью сообщил монстр. — А вот лошадка нет.

С этими словами он развернулся и всадил коню в шею огненный меч. Коняка от удивления хрястнула зубами и выпрямилась, имея в шее пылающий меч и меланхолично жуя вырванный из темного лорда кусок плоти. Монстр заорал! Обернулся ко мне, заорал громче, выругался на неизвестном мне языке и призвал огонь.

Взревело синее пламя.

Погасло, словно затушенное порывом ветра.

На дороге осталась я, меланхолично жующая коняка, завистливо поглядывающие на нее другие мертвые лошади, ковыляющий ко мне зомби, разломанная карета и избавившийся от стазиса Эдвин. Некромант медленно спланировал на землю, сжимая подрагивающими ладонями меч. В небе показались стремительно приближающиеся некроманты, и я даже на расстоянии ощущала, что возглавляет их несущийся ко мне Гаэр-аш, а позади него Норт и Ташши мчатся. С четырех сторон на перекресток выбежали маги в алых плащах — боевики.

Я повернулась к Эдвину и тихо сказала:

— Нужно придумать что-нибудь от стазиса. Будет идеально, если ты мне нарисуешь схему примененного темным заклятия.

Некромант, напряженно глядя на меня, молча кивнул. В следующее мгновение на дорогу спланировали Норт и Ташши. Я глянула на них, улыбнулась и кивнула приветливо, а после начала оглядываться в поисках Гаэр-аша.

— Риа, ты в порядке? — напряженно спросил Ташши.

Норт не спрашивал, просто потому что знал — я ощутила его магию, напряженно сканирующую мое тело.

— Все хорошо, — ответила принцу.

Солгала. Все не было хорошо, сейчас, когда темный лорд убрался прочь, на меня накатывали попеременно то паника, то страх. Нити управления нежитью я отпустила, вновь вернув их под контроль программы заданной Гаэр-ашем, и конь перестал жевать, а возница забрался на козлы и схватил кнут, готовый помчать свою четверку умертвий дальше по дороге. Карета, раскрывшаяся как цветок по весне нежить, естественно, не волновала. Как и рваные раны с обожженными краями.

Обойдя парней, закрывавших мне весь вид, я повторно огляделась и обнаружила ректора, стоявшего на крыше ближайшего к нам дома. Рядом с ним находился министр Рханэ, чуть дальше стояли два боевых мага. Словно почувствовав мой взгляд, Гаэр-аш повернул голову, улыбнулся, протянул руку — меня подхватило магией, подняло на уровень крыши, притянуло к ректору так, что я практически оказалась в его объятиях.

Ректор обнял меня одной рукой, посмотрел на мое запрокинутое лицо, поправил волосы, убирая с лица, и с нежностью произнес:

— Убил бы, сссокровище ты мое.

Улыбнувшись, прямо спросила:

— Почему вы здесь? На крыше. Нашли что-то?

Рханэ усмехнулся, боевые маги перекинулись насмешками по поводу обнаглевших ведьмочек, Гаэр-аш ответил:

— Ты ведь помнишь, что ты некромантка, да?

И указал на одного из боевых магов. Тот, усмехнувшись, отошел. И я увидела тело. Тело гоблина. Мертвого гоблина. Радом с ним валялась корзинка из которой на плоскую крышу рассыпались яблоки… Женский цветастый платок был вдавлен в полустаявший снег чьей-то внушительной стопой… Могучий торс убитого гоблина пересекала рана. У нее были черные обожженные края, не оставляющие и сомнения в том, кто был убийцей.

Но первое, что я испытала — было облегчение — это был не Ыгрх. О, Тьма, это был не он, и так обрадовалась этому… А потом накатило понимание того, что здесь лежит мертвый гоблин. Мертвый боевой гоблин… За что темный лорд его убил?!

— Тттемному нужна была введьмочка, — пробормотала, холодея.

— Норт, забери Рию, — приказал Гаэр-аш.

Дорогу к ведьмам я помнила смутно. В нанятом его высочеством экипаже сидели я, Норт, Эдвин и сам Танаэш. Парни негромко переговаривались, я держала Норта за руку и смотрела в окно. Мне было стыдно. Стыдно за свою радость, которую я не смогла скрыть, осознав, что погиб не Ыгрх. Стыдно за то, что сотворенный мной Эль-таим не блокировал заклинание стазиса, и я ощущала, что подвела Эдвина. И еще могу подвести ребят…

— Риа, — позвал Норт.

Мельком взглянув на него, я повернулась к Эдвину и прошептала:

— Прости…

— Ты извиняешься? — удивленно переспросил некромант.

Покусав губу, тихо призналась:

— Чувствую себя виноватой.

Эдвин усмехнулся, подался ко мне, протянув руку ослабил наложенный щит, и тот, наконец перестал давить на шею, затем грустно произнес: