Тимур Айтбаев: Вы призвали не того... Книга 7, том 3 [СИ]

— Если есть что ценить, значит есть что терять. Каждый день, просыпаясь, себе повторять. «У меня есть квартира, семья и ружье. Так зачем мне чужое, когда есть свое?» Но все чаще и чаще встречаю тех кто тонет в тоске и печали. И ночами все громче и громче крики за стеной… Чужая боль рвет уютный кокон, чужая боль ударяет током. Чужая боль не дает забыться, чужая боль заставляет злиться…

«Андрей, хватит завывать! У меня сейчас крылья от тоски сложатся!»

— Да иди ты, — фыркнул я. — Хорошая песня. И голос у меня вроде есть.

— Да, хорошая, — поддакнула цепляющаяся мне за спину Доська. — И голос тоже отличный. Хозяин может петь на похоронах врагов — чтоб они в гробах вертелись…

— Это ты сейчас на что намекаешь? — чуть обернувшись, посмотрел я на эту хитрую ушастую морду.

— На наказание? — захлопала она ресничками.

— О'кей, — вздохнул я. — Сегодня спишь в теплом спальнике. Отдельно.

— А? Н… но…

— Гы.

— Хозяиииин!

«Снижаюсь и отключаю защиту. Держитесь там», — предупредила Чешуйка.

— Доська, держись, — продублировал я.

Во время полета зеленая магией создавала что-то вроде защитного пузыря, который не давал ветру сдуть нас на хрен со скользкой спины. Однако для поддержания чар требовалась нехилая такая концентрация, так что при взлете-посадке эта «страховка» отключалась. И нам оставалось положиться только на сбрую из паутины Игоря и моего балахона. Можно было, конечно, соорудить что-то более надежное и долговременное, но… было лень.

Летели двумя «рейсами»: мы с Доськой на Чешуйке, а Игорь с Дусей и Кроконяшкой на Лут. Причем моя дочурка помогала удерживать кислотника на спинке дракоши.

Приземлились мы на ночлег возле каких-то построек. То ли сараи, то ли дачи — прокатившийся по планете катаклизм не пощадил их, превратив в груду плохо опознаваемых обломков.

Скатившись с бока севшего дракона, я с хрустом потянулся и протяжно зевнул.

— Ох, зеленая… Знаешь, смотрел я в детстве мультик. «Полет драконов» назывался. Так вот, нет в вас никакой романтики.

— Что сказал, букашка говорящая? — тут же очутилась передо мной лобастая рогатая башка огромной ящерицы, дыхнувшая из ноздрей вонючим дымом.

— Говорю, ни хрена все эти покатушки на чешуйчатых тушках не эпичны, не романтичны и безмерно скучны! А еще у меня жопа болит!

— Ах, жопа у него болит… Ах, скучная я…

— Эй, эй, девушка! Без лап! Без лап я сказал! Лутецкий, спасай!

— Эм… Шахтаррашан… маленьких обижать — плохо… наверное.

— Наверное?! — возмутился я, перекатом спасаясь от очередного удара хвостом. — И что значит «маленьких», дылда черномордая?!

— Вы долго будете дурачиться? — вздохнул Игорь, устало присаживаясь на землю неподалеку. — Скоро стемнеет. Не то, чтобы это кому-то мешало, но все же лагерь принято разбивать до темноты…

Обосноваться решили в тех самых руинах. Зря что ли, рядом с ними садились? Только возникла одна небольшая проблемка.

— А сюда кто-то часто наведывается, — с удивлением констатировал я, глядя на многочисленные следы от костров. Причем не просто костров, а… — Блядь, что это такое?

— Кости, — пожала плечами Чешуйка, поворошив носком сапога одно из кострищ и выкатив почерневший череп. — Человеческие. Вроде бы свежие.

— Нет, жевательные зубы слишком острые, — покачал головой я, присаживаясь рядом с находкой. — Какой-то мутант.

— От этого не легче, — вздохнул Игорь. — Что делать будем?

— То же, что и планировали, — усмехнулся я, поднимаясь на ноги и отряхивая ладони о брюки. — С небольшой поправкой. Вы разбиваете лагерь, а мы с Доськой прошвырнемся по руинам и посмотрим что тут есть инт… то есть, опасного.

— Слушай, ты только из одной задницы вылез, а уже спешишь свой хрен в другую сунуть? — поморщилась зеленая.

— Не ругайся, рогатая, тебе не идет, — рассмеялся я. — Дось, к ноге! Следом.

— Тяв! — тут же отозвалась та, одним прыжком оказываясь рядом и виляя хвостиком.

— Подлиза, — фыркнула Чешуйка…

«Опасного» мы ничего не нашли. Не считать же за таковых пару пернатых монстров, которые раньше были то ли голубями, то ли воронами. На обоих хватило по метательной игле от Дось. А вот «интересное» обнаружилось в одном из амбаров с обвалившейся крышей.

— Дыра, — констатировала Доська, заглядывая в чернеющий посреди пола провал. — Со ступеньками.

— Спасибо, кэп, — фыркнул я. — Ни за что бы не додумкал.