Николай Алексеев (СИ) - Руны Огнебога

- Так идемте же тогда отсюда, зачем вы их терпите, - бросил Алеша, беря за повод свою кобылу.

- А мне нравится, как они торгуются, да и рынок я уже весь обошел, а тебя все нет и нет, а время убить надо. У самого как дела, узнал хоть что-нибудь? - спросил Никита, расталкивая толпу торгашей и протискиваясь к выходу.

Выбрались богатыри на опустевшие ряды базарной площади, и Алеша принялся рассказывать, то, что услышал в трактире. Так друзья неспешно беседуя, оказались недалеко от городских ворот.

- Интересная информация, которую ты, добыл, племянник, и я предлагаю немедленно ее проверить. Это очень похоже на правду, нам все равно надо исполнять княжий указ, а по пути и этим делом займемся. А вот насчет боярина ты еще говорил, интересно, кто это может быть, - озадаченно подумал Никита.

- Тогда в путь, не будем задерживаться, - воскликнул Алеша, запрыгивая в седло.

Развернув лошадей, путники миновали городские ворота. Желтый круг солнца близился к закату. Богатыри отправились по Южной дороге, идущей на город Тимор. По пути, навстречу шло и ехало множество людей и повозок. Спешивших домой после долгого рабочего дня, в поле или на кузнице. Но попадались и такие, которые следовали попутно. Двое всадников на вороных конях промчались мимо богатырей, в глубоких капюшонах, надвинутых на голову.

- Никита Иванович, вы, видели этих странных, возможно это те о которых я слышал в трактире.

- Тогда это отличное подтверждение всему, они сейчас наверняка отправились в свое логово, - размышлял воевода. - А может это тайные ищейки княгини, кто знает, какие на нее работают люди.

Друзья далее ехали молча, вслушиваясь в окружающую тишину и зорко глядя на дорогу. Все живое готовилось ко сну, только хищники начинали выходить на охоту. Отъехав от города на приличное расстояние, вокруг наступили сумерки, впереди дорогу с оглядкой перебежал волк.

- Надо уже и нам готовиться к ночлегу, искать место для отдыха, - предложил воевода.

- Вон там возле развилки можно сойти с дороги и устроить привал, - согласился Алеша, указав рукой вдаль.

Так они и поступили: костра разводить не стали, стреножили коней и пустили пастись. Никита завалился спать, а Алеша стал дежурить первую половину ночи, а потом сменил воевода.

На рассвете, наспех подкрепившись, путники выступили обратно в путь. Стояло раннее утро. Немую тишину ничто не нарушало, не слышалось ни птиц, ни животных, никого. Сырой туман укрывал дорогу, сползая с соседних полей и лугов. Кони пофыркивая, уверенно бежали рысью. Вскоре показалось ясное солнышко и от тумана не осталось и следа. Витязи пустили коней шагом. Справа, где уже поднимался лес, доносился стук топоров, там начали работу лесорубы. Слева еще тянулись поля, то с рожью, то с пшеницей, то с горохом.

Злоба то и дело пыталась ухватить вкусный стебелек травы, буйно росшей по обочинам тракта, не лошадь, а целая проблема. Злоба оказалась хитрой лошадью и не упускала возможности пожевать чего-нибудь вкусненького. Вот, например, случай произошел в конюшне: поставили их с Буяном к одной кормушке, так она сначала с его стороны подобрала самое лакомое, а потом принялась за свое. Буян как настоящий мужчина, терпеливо ждал когда насытиться подруга.

Друзья продолжали путешествие, проезжая лес за лесом, поле за полем. На горизонте показались пологие каменистые холмы и добравшись до них, открылся перед витязями живописный вид на равнину.

С той стороны, где тянулся до сих пор лес, треснула ветка, и вспорхнула с криком птица. Никита, ехавший ближе к лесу, краем глаза заметил промелькнувшую тень за деревьями. Присмотрелся, никого. 'Показалось', - подумал Никита. Проехав еще, воевода опять, но уже отчетливо услышал треск сучьев в лесу, и его это насторожило.

- Приготовься, Алеша, кажись засада, - скомандовал Никита проезжая вперед.

- Я уже готов, Никита Иванович, - ответил Алеша, накладывая стрелу на тетиву.

Внезапно раздался пронзительный свист, и из леса вывалилась толпа мужиков, человек пятнадцать и заступила путникам дорогу. Это оказалась шайка злодеев, лихих мужиков, разбойничающих на дороге, грабя купцов и обычных людей проезжающих здесь. Этот сброд, другим словом не назовешь, был одет кто во что горазд. На одном напялен шлем шишак, но был в коротких прорванных штанах и с босыми ногами. Второй имел сапоги, но прикрывался одной лишь длинной рубахой, подпоясанной веревкой. На третьем сидела набекрень меховая шапка, ржавая кольчуга на голое тело и латные рукавицы.