Филипп Крамер - Мир Чаши. Дочь алхимика

Поняв только, что дело касалось не ее самой, девушка выдохнула набранный в грудь воздух и возмутилась:

— Почему это «снова»? Мы и не переставали ими быть!.. И Альберт наверняка приедет по такому случаю.

— Обязан! — улыбнулся Меченый.

Пережив несколько волн радости одну за другой, Жозефина наконец достаточно вернулась в мир телесный, чтобы понять, что за столом кого-то очень не хватает.

— Фердинанд, пошли весть дядюшке. Мне кажется, что он будет не против вкусить наше гостеприимство.

— Уже, — ответил маленький маг, и в залу прямо из вспышки крошечных Врат шагнул еще один ушан. Жозефина поднялась с места, приветствуя его по всей чести, а Мартин поспешил за очередным стулом.

— Мастер-архимаг Феликсефонтий, очень рада вас видеть. Прошу!

— Я тоже очень рад видеть вас, — с достоинством отозвался скрипучий голос, и ушан просеменил на освобожденное одним из бойцов место. — Искренне благодарю вас за заботу о моем шалопае.

Казалось, пух на багровых ушах Фердинанда вот-вот задымится, стремительно тлея. Девушка покосилась на своего верного спутника, ободряюще ему улыбнулась и вновь перевела взгляд на Феликсефонтия:

— Он проявил себя умелым магом, бесстрашным Всадником и верным другом.

На сей раз оба собеседника посмотрели на предмет своего разговора, и тот вжался в стул, готовый, кажется, просочиться насквозь, лишь бы сбежать отсюда — дядюшку Фердинанд обожал и уважал, но и трусил отчаянно.

— Да… — протянул архимаг, — я его два раза пытался отозвать. Оч-чень настырный юноша. Обозвал меня однажды старым перечником и наотрез отказался вас покидать, как он выразился, совсем одну.

Теперь пылающие уши торчали из-за самого края стола. Жозефина сжалилась над бедолагой, которого одинаково смущали и замечания дядюшки, и похвала госпожи, и увела разговор совсем в иное русло:

— Мастер Феликсефонтий, могу я попросить вас изготовить еще несколько «почтовых» ящиков наподобие того, что возил с собой Фердинанд?

— Для вас?

— Да, это бы очень помогло мне держать связь между поместьями и Кор Фъером. Правду сказать, я считаю, что эти артефакты будут иметь огромный успех среди людей.

— Я передам этот секрет племяннику, — архимаг степенно качнул ушастой головой, — и для вас сделаю лично.

— Чем буду обязана?

— Не говорите таких слов.

Жозефина кивнула в знак благодарности и извинения и, пока мастер отдавал должное только что подоспевшему пирогу с летними грушами, быстро написала пару писем. Одно предназначалось Гэлену — там была просьба известить Север об окончании войны и о том, что престол по праву крови займут, как и должно, Золотые Пики, а также повеление не ездить через Кор Мара. Второй конверт содержал в себе весточку в поместье о том, что все живы-здоровы и Серж с Солдатом могут вернуться домой.

Она открыла окно, выпуская Чирика, и обернулась к покончившему с угощением ушану.

— Мастер Феликсефонтий, я знаю, что ушаны бережно собирают каждую крупицу знаний о нашем мире. Не желаете ли воочию увидеть легенду?

В комнату немедленно засунулись любопытные морды Зверей, и первым был, разумеется, Виктор. Феликсефонтий в онемелом молчании подошел к окну, протянул руку, осторожно, неверяще погладил гладкий тяжелый клюв. Темные глаза ушана и светлые глаза Зверя встретились — и Жозефине показалось, что между ними натянулась невидимая нить разговора.

— С удовольствием, — наконец ответил он, и Жозефина отошла, оставив его наедине с Небесными Зверями, так и льнувшими к родственному им созданию. Из-за них тянул голову и Малыш, и теперь уже Фердинанд наслаждался зрелищем того, как дядюшка впервые постигает то, что ему самому уже известно и даже почти привычно.

Сытая тяжесть в желудке, выпитое вино и уже позабытое ощущение безопасности и уюта охватили девушку, она наконец расслабилась, откидываясь на обитую мягкой кожей спинку, и на нее разом обрушилось все: полеты сквозь свистящую холодом ночь, всепоглощающая радость встреч, магический бой, убийство лже-Ордиса, смерть двух отличных парней, спустившиеся на землю Боги, Реннан Орбо во плоти, ожившие домочадцы, вновь взошедшие на трон Золотые Пики, предстоящая свадьба сестры — все события очень длинных последних дней. Жозефина поняла, что лучшее, что она сейчас может сделать, — это лечь спать и не просыпаться, пока тело само не решит, что отдохнуло. Остальные, кроме домочадцев, выглядели не лучше, включая и Меченого после его явно недешево давшихся дипломатических успехов, ночного похода и боя на улицах своего родного города.