Э Мистов - Время плохиша

— О-о, — изумленно округлила ротик девочка-волшебница на полставки, — а директор по Ай-Ти Нишимура?

— Это проводник Воли Его! — с торжеством в голосе закончив речь и осмотрев забывшую даже двигать пилочкой блондинку, брюнетка уже не смогла сдержаться и в голос расхохоталась.

Школьный день Аой заканчивался вполне себе обычно, разве что, в последнее время, она заметила тенденцию к уменьшению неприязни к собственной персоне со стороны одноклассников. Как сказал ее единственный друг, вся проблема была в том, что она неосознанно использовала свою силу на других людях, а тем это не нравилось. Аой, подумав об этом, кивнула, действительно…. Ей бы тоже не понравилось, если бы кто-то ковырялся в ее мозгах без разрешения. Теперь же, когда Лайт приступил к ее обучению, она стала… словно лучше чувствовать окружающий мир. До великого мага ей явно еще далеко, но хотя бы ограничивать себя она научится уже в ближайшие месяцы. Вспомнив, как испытала сначала неподдельную обиду на друга, из-за того что тот не рассказал ей сразу обо всем, Аой тепло улыбнулась. Полдня она ходила нахохлившись и фыркая на Лайта, пока тот не заметил, что она похожа на "воробья, дующегося на зерно". И действительно, раз Лайт не сказал ей раньше, значит так оно и нужно, девушка доверяла ему полностью и во всем.

Прозвенел колокольчик, сообщающий об окончании уроков, и Футаба, встав и поклонившись учителю вместе со всем классом, подхватила сумку, спешно двинувшись к выходу, но на этот раз не устремилась домой, как делала это последние годы, а, найдя свободную скамью в ближайшем парке, что было не просто, поскольку близилось цветение вишни, уютно устроилась и достала большой альбом для рисования. То было одно из заданий Мао по развитию способностей, кроме того были и многочасовые медитации и длительные размышления обо всем. Мимо порхнула птичка, и Аой старательно подхватила мысль: "Маленькая беспокойная птичка, наверняка ищет веточки для своего будущего гнезда, совьет его себе на дереве, среди густой листвы, у нее появятся птенцы, что будут громко пищать, требуя заботы и внимания, а хлопот у птички прибавится, ведь птенцы не смогут сами о себе позаботится. Сколько еще будет хлопотать это миленькое пернатое создание?". Аой была старательна и никогда не игнорировала замечаний или заданий от своего друга, потому еще полчаса старательно обдумывала нелегкую жизнь невелички, чувствуя как ее мозг начинает перегреваться, после чего приступила к следующему пункту "саморазвития". Несколько минут покатав карандаш между пальцев, выбирая сюжет для будущей картины. Окрестности не смогли зацепить ее воображения, да и что в них было особенного? Обычный парк, со слегка розовеющими соцветиями на деревьях, дети, игравшие неподалеку, парочки, милующиеся то тут, то там, пары в возрасте, выбравшие время для прогулки и ведущие неспешные беседы, возвышающиеся высотки чуть вдали. Ничего интересного! Рука девушки, словно сама по себе, принялась выводить линии, то едва касаясь листа, то давя с силой, она и не подозревала, что у нее есть талант к рисованию, но за какие-то две недели ее рисунки, изначально выглядевшие пьяным бредом экспрессиониста, стали весьма точными и умелыми картинами. Ей, собственно, и неоткуда было знать, что "разумники" изначально одарены в искусстве, таково уж свойство этой магии. Футаба с удовольствием осмотрела выполненный карандашный набросок, с него смотрело лицо человека, которого она теперь считала единственным близким, родным, лю…. Аой покраснела не став продолжать тему измышлений.

Аристократичные черты, мягкие линии скул и твердый подбородок, аккуратный нос, тонкая линия губ, упрямый и холодный взгляд глубоко посаженных глаз, встрепанная прическа и слегка выгнутая правая бровь. Казалось, он с рисунка насмехается над ней, ее легкой неуклюжестью и слегка заторможенной реакцией, детскому любопытству и неумением держать эмоции под контролем….

"Ах ты!" — накрутив сама себя, школьница с каким-то мстительным удовольствием подрисовала портрету рога и большие клыки, подумав, добавила еще и щеточку усов с козлиной бородкой. Хихикнув и вырвав листок из альбома, запихнула его в карман, и, взглянув на часики, направилась прочь из парка.

В тоже время по парку неторопливой походкой шла девушка в форме полиции Города, простая блузка, темно-синий жакет и юбка до колен того же цвета, туфли на маленьких каблуках, самая обычная форма, но она сидела на ней так, словно это был идеальный и сделанный на заказ доспех, небольшой берет сидевший на абсолютно белых волосах смотрелся как завершающая деталь экипировки. Девушка была красива довольно своеобразной красотой, каждый встречный мужчина мог бы поклясться, что в предках у этой девушки явно затесались ангелы… или эльфы, если этот мужчина увлекался фентези. Правда было одно но, которое отпугивало всех желающих познакомиться с этой очаровашкой — ее глаза. Два льдисто-голубых озера наполненных яростной тьмой, той тьмой, что жила в сердце каждого кто повидал смерть… и кто привык убивать. Легкий ветерок, заигравшись среди деревьев, словно решив устроить представление, сосредоточился и дунул посильней, сорвав с деревьев розовые лепестки и подняв с земли уже опавшие, закружил их в веселом хороводе. Девушка засмотрелась на этот танец природы и засмотрелась явно не одна, поскольку с негромким писком в нее кто-то врезался. Сама полицейская даже не ощутила последствий этого столкновения, а вот другая, невысокая хрупкая персона, отскочила от нее словно мячик от бетонного столба и, не удержавшись, плюхнулась на задницу, испуганно глядя снизу вверх. "Какая милая, — подумала полицейская, с улыбкой протягивая маленькой школьнице руку, — почему она смотрит так, словно я должна убить ее прямо тут?". Постаравшись улыбнуться еще дружелюбнее, страж закона подхватила несмело протянутую руку и легко оторвала от земли "пострадавшую".