Vereteno - Я принадлежу тебе! Спаси...

— Пожалуйста…, — взмолился человек. Он встал с кровати и опустился на колени перед сидящим Рокотом. В голубых глазах столько боли, разбитых надежд и разочарований. Ведь они были друзьями, но ошейник раба перечеркивал всё, что между ними происходило.

— Пожалуйста, Рокот, не делай этого со мной, — Дэн обхватил колени хозяина и стал осыпать их поцелуями, постоянно повторяя мольбу.

— А не стану просить у тебя прощения за то, что произойдет на приеме Владыки и за унижение, которое предстоит испытать мне и тебе. Никто из нас не виноват в этом, Дэн. Но ты должен знать, что мне это тоже неприятно и невыносимо видеть тебя в роли раба.

— Кто я для тебя? — Дэн поднял на Рокота несчастные и заплаканные глаза. Несколько минут мужчина медлил с ответом, стирая слёзы с юношеских щёк. Он так много хотел сказать, объяснить. Сердце разрывалось от боли. Да, Рокоту физически больно заставлять страдать того, кого он любит, того, кого хотел бы лелеять и целовать каждую минуту. Он смотрел на слёзы своего человека, а внутри кровавыми слезами плакал дух. Кто Дэн для Рокота? Можно подобрать сотню красивых, глубоких эпитетов и образов, но они померкнут в сравнении со словом «ЛЮБИМЫЙ».

— Обещаю, мы поговорим обо всем, когда вернёмся.

— Правда? — произнес Дэн и всхлипнул как-то потерянно и жалко. Узкая золотая полоска на шее разрушила самообладание мальчишки, смяла упрямство и волю. Он растерян и подавлен, совершенно упал духом. Дрожащие руки постоянно теребили ошейник и пытались его расстегнуть.

— Клянусь. Когда мы вернемся, я отвечу на все твои вопросы. Возможно, не всё так плохо. Мы сможем узнать у Владыки условия сделки и вернуть тебе память.

— Я уже не знаю, хочу ли вернуть память, — прошептал Дэн и уткнулся в колени Рокота. Большая ладонь накрыла его голову, и он зажмурился.

— Отец ничего не делает просто так. Я уверен, он преследует некую цель, нам пока не понятную. Но она есть, малыш, и мы все узнаем в свое время.

— Обещай, что не оставишь меня одного, Рок, — попросил Дэн и лишь крепче обхватил ноги хозяина.

— Конечно не оставлю, но только если не поступит прямой приказ отца. Пойми, я не в силах противиться его воле, даже если он прикажет умереть. Хотя вряд ли Владыка захочет сейчас разлучить тебя и меня, не сняв браслета. Это убьет нас.

— А если он снимет браслет и заберёт меня? — Рокот ярко ощущал безотчётный страх человека и пытался поделиться с ним спокойствием, но получалось плохо. Наверное, потому что на самом деле его не испытывал. Напротив, Повелитель бурь едва сдерживал себя, но если дать волю истинным эмоциям Дэн испугается ещё больше.

— Я всё равно найду тебя, где бы ты ни был, потому что ты мой, — ответил Рокот, поднимая лицо юноши за подбородок. Он склонился и чмокнул Дэна в нос, чем вызвал робкую улыбку.

— Я верю тебе.

— А теперь запомни, Дэн, несколько строгих правил, нарушать которые нельзя ни в коем случае, потому что даже я не смогу спасти тебя от наказания, а быть может и смерти.

— Слушаю…

— Раб не должен произносить ни звука в чертогах Владыки, слышишь, ни звука! Нельзя поднимать глаза на других высших духов, прикасаться к ним без их позволения.

— Что я должен делать? — проглотив обиду и стыд, спросил парень.

— Пока мы будем во дворце, не отставать от меня, и находиться на шаг позади. Потом нужно смиренно сидеть у ног, пока не закончится торжество, и нам позволят удалиться.

— Хорошо.

— Дэн, поклянись, что выдержишь и будешь соблюдать все правила!

— Я клянусь! — серьёзно произнес он.

— А ещё никогда и ни в чём не доверять моему брату, Мору.

— Я понял, Рок и не отойду от тебя ни на шаг.

— Тогда пошли.

— Сейчас?

— Какое-то время займет путь вниз, я все объясню по ходу движения. Но отправляться нужно прямо сейчас.

Дэн нехотя поднялся с пола, постоянно дергая ошейник. Рокот взял человека за руку и повёл вглубь скалы. Они шли по длинным, незнакомым Дэну коридорам, спускались вниз под землю. Потолок слабо светился и давал достаточно света для свободного передвижения. Гладкие стены постепенно меняли цвет с серого на голубоватый. Становилось заметно холодней, но влажность увеличивалась. С потолка стекал конденсат. Две фигуры всё шли и шли, крепко держась за руки в полном молчании. Коридор заканчивался большим круглым окном, но закрытым не стеклом, а прозрачной подвижной плёнкой. Создавалось впечатление, будто смотришь в аквариум. По ту сторону, сколько хватало взгляда, синело глубоководье.