Таша Танари: Университет Чароплетства [litres]

Видимо, пока меня терзали сомнения, девушка дала отпор нападавшему, потому что тот отшатнулся, грязно выругался и снова ее ударил. Послышался жалобный вскрик, после чего она замолкла. Не думая, что делаю, я выбежала из укрытия, подлетела почти вплотную и крикнула:

– Убирайтесь прочь!

Он развернулся ко мне и гадко улыбнулся, в пьяных глазах не было ни тени смущения.

– Решила составить нам компанию? – развязно осведомился негодяй.

Меня обдало запахом крепкого спиртного. Да он невменяем! Но самое страшное – я узнала насильника! Сын наместника нашего провинциального городишка, личность известная и до сегодняшней ночи безукоризненная. А его семья принадлежит к одному из богатейших и влиятельных родов империи, заправляющему всем в здешних краях.

Я невольно отступила на шаг, зажав рот ладонью. Насильник понял, что я узнала его, и отпустил жертву. Несчастная судорожно всхлипывала и пыталась запахнуть разорванную рубашку, из разбитой губы текла кровь.

– Ну что стоишь? Беги! – заорала я, хотя у самой от страха коленки дрожали.

В следующий момент я уже наблюдала ее быстро удаляющуюся спину. Перевести дух не успела – меня грубо схватили за шиворот и встряхнули.

– А ведь я тебя знаю, бабочка. Твой отец вдрызг проигрался, заложив дело всей своей жизни.

От услышанного я даже трепыхаться перестала, ошарашенно уставившись на мерзавца.

Бабочкой меня называл отец, потому что я легкая, подвижная и, как он выражается, не хожу, а порхаю. Да и ресторанчик наш именуется «Мартин», что на древнекарфаенском означает «ночной мотылек», а зовут меня Мартинити. Нет сомнений, что плотоядно ухмыляющийся мужчина напротив действительно знает, кто я.

– Что дальше? – бесцветным голосом осведомилась я. Сердце бешено колотилось, от страха мутило. – Поступите так же, как с той несчастной?

– О нет, такую прелесть ждет нечто иное. Тебя я использую гораздо умнее.

И он принялся жадно обшаривать меня руками. Там, где дотрагивался, казалось, кожа начинала гореть, даже тонкая ткань одежды не спасала. А едва я открыла рот, чтобы возмутиться, холодные губы впились в мои. На глаза навернулись слезы – не так я представляла первый поцелуй, совсем не так! Затем он резко отстранился и, сдавив мне горло, медленно проговорил:

– Слушай внимательно, бабочка, ты ничего не видела. Поняла? Скажешь кому хоть слово, считай, что вам с папашей конец. Забегаловка ваша и так у меня в кармане, а следом и твои крылышки обломаю. Тебе никто не поверит – моя репутация безупречна, а кто мой отец, ты и сама знаешь. Ты ведь узнала меня, верно? – требовательно спросил он.

– Да.

– Все запомнила, все уяснила?

– Да.

– Вот и умница. Извини, провожать не стану. Ночь только началась, и у меня осталось незавершенное дело. Не собираюсь лишаться удовольствия из-за такой дурехи.

Он мерзко ухмыльнулся. Меня передернуло – какие его ждут дела, было очевидно.

Стоит ли говорить, что отцу я ничего не рассказала, да и вообще ни одной живой душе. Как бы ни был мне противен этот тип, в одном он прав – его семья слишком влиятельна. Что будет значить слово простой девушки против его слова? В лучшем случае спишут на то, что я хочу от него денег, вот и взялась оклеветать. В худшем – даже подумать страшно. А уж если его слова насчет карточного долга отца правдивы… После смерти мамы тот и правда пристрастился к пагубному развлечению, но я и не предполагала, насколько далеко все зашло. Радует лишь то, что с тех пор я ни разу не видела своего обидчика.

Прошло около года, тот случай стал постепенно стираться и выцветать в моей памяти. Я перестала вздрагивать от каждого шороха, ожидая в любой момент исполнения обещанной изощренной расправы над собой. И в конце концов убедила себя, что мерзавец проспался и забыл о случившемся либо просто отказался от своих замыслов. До сегодняшнего вечера.

Еще вчера отец уведомил меня о решении выдать замуж свое единственное и драгоценное сокровище. В Карфаенской империи судьба дочери полностью во власти отца или старшего брата. Я всегда знала, что рано или поздно это случится и со мной, но никак не рассчитывала на столь скорое вступление во взрослую жизнь. Однако, догадываясь о нашем плачевном положении с учетом родительской любви к азартным играм, я не стала противиться судьбе. Папа убеждал, что о таком женихе можно только мечтать и мне очень повезло. Он и красив, и знатен, и богат. Тем более я понимала, что, выйдя замуж, получу покровительство и защиту от посягательств сына наместника. Только вот сегодня вечером все изменилось. Моим женихом оказался тот, кого я все это время пыталась прогнать из кошмаров.