Николай Дронт - Придворный. Гоф-медик [litres]

В толстой тетрадке с переплётом из дорогой замши тонкие нежные пальчики перелистывают очередную страницу. В дневнике записано самое сокровенное, о чём не знает никто, особенно родители. Ох уж эти девичьи секреты! Наверняка мама не догадывается, что в начале года появилась запись: "Очень нравится один мальчик." А затем на полях стали рисоваться и тут же зачёркиваться сердечки. Последнее произведение сердечного жанра пока не закончено. На нём изображены два сердца, пробитые одной стрелой и под ними вензель из двух сплетённых букв "С" и "Ф". Рисунок расположился под записью: "Девчонки болтают, что С целовался с Амалией. Врут! Кому нужна такая вульгарная девка?! Пусть не со мной, я уродка, но только не с Амкой! Не верю! Только не с ней! Я сама видела, как она лизалась с Робином!"

По дороге с улыбкой вспоминал удивлённых моим бесстрашием родителей. Я-прежний до дрожи боялся испытания, да и экзаменов тоже. Он вообще был ранимый, робкий и трепетный. Сейчас, с точки зрения взрослого человека, я понимаю, что парень здорово себя недооценивал, девочки из класса на него благожелательно поглядывали, строили глазки, и кое-кто из них был бы не против лёгкого флирта. Конечно, чаще поглядывали не дворянки, а простолюдинки, но поглядывали же. Учителя его любят, с ребятами отношения нормальные, а когда просят списать, уважительные.

— Привет! — кто-то сзади пытается шлёпнуть меня по плечу, однако на автомате уклоняюсь.

Это мой приятель Роби со своей сестрой Марги. Они близняшки, и мы учимся в одном классе.

— Привет, Роб! Привет, Мар! Что ты так вырядилась?

— Про испытание забыл?

— Помню. А наряжаться зачем? Приказа о парадке не было, могут погнать переодеваться.

Марги в нарядном фартуке и с белыми бантиками в кудряшках смотрится весьма симпатично. С ней дело ясное, девчонкам только дай повод надеть яркую тряпочку и перед мальчишками покрасоваться. Она правильно поняла мои мысли и сразу стала оправдываться:

— Сегодня надо выглядеть прилично. Вдруг у нас дар откроется.

Я посмотрел на них Взором и с отрицанием покачал головой:

— Извините ребята, вам пройти испытание не грозит. Мы, чародеи, своих сразу узнаем.

Близнецы синхронно фыркнули на "мы чародеи", но не стали отвечать на мой прогноз, тем более что к нам присоединилось воздушное создание по имени Амалисандра, Амалия или просто Ама. Позавчера, даже Амочка. Ребята поздоровались, а я просто кивнул. Моё молчание Амалии не понравилось, она привыкла к другой реакции.

— Стах, ты чего такой тихий сегодня? Оправдываешь фамилию?

— Зачем тебе слушать "слабака, при встрече с девочкой распускающего слюни по колено"?

Прежний попытался бы сделать вид, что не знает о подслушанном разговоре, но я решил сразу расставить все точки над "i".

Щеки Амы вспыхнули багровым румянцем. Она вспомнила когда, кому и при каких обстоятельствах выдала это изречение. Марги навострила ушки. У девочки нюх на свежие сплетни. Один Роби ничего не понял:

— Ну, ты сказанул! Это про кого так?

— Это Амалисандра про меня.

Добрая Марги, хлопая длинными ресничками, я даже почти верю в её наивность, просветила братика:

— Наверное, Ама так Дену про Стаха сказала, когда она с ним в субботу в классе после уроков целовалась.

Ну вот! Оказывается, только для меня было открытием, что Амка целовалась, а кое-кто давно в курсе.

— С Деном?! Целовалась?! — мой приятель надулся и обиженно смотрит вслед резко набравшей скорость Амалии.

— Ага! Она уже с тремя мальчиками целовалась. С Деном, с Ромом и Сержем. Роби, ты с ней тоже? — мой приятель густо покраснел. — С четырьмя?! Интересно! Стах, ты не в курсе с кем ещё?

— Откуда я знаю! — теперь настала моя очередь густо краснеть.

— С пятью?! Ну, Амалия даёт!

От продолжения разговора меня спасает только то, что мы дошли до гимназии, и подружка увидела выходящую из ландо Рябу — Фриду Губерласк. Она тоже наша одноклассница. Девочку за глаза зовут Рябой из-за уродливых оспин на лице. Марги коршуном бросилась к подруге и стала что-то шептать на ухо. Та заинтересовано слушала. Бедная, бедная Амалисандра! Сейчас ей как следует промоют косточки.

В этом мире школа важна, ведь дворянин обязан служить. Только серьёзная болезнь может стать основанием для отказа. Разве только поместные могут одного сына оставить управителем имущества. Правда, никаких отсрочек от уплаты налогов, вспомоществований от казны за неурожай или падёж скота тогда ждать нельзя. А всю жизнь подписываться "не служивший Такой-то" мало кому по нраву, непочётна подобная подпись, вроде как подписаться "дебил Петров" или "никчемушник Сидоров".