Купава Огинская: Прикладная некромантия. Записки между страниц

Пришлось кивать. Зломордый обрадовался, быстро чмокнул в губы и, поднявшись на ноги, вздернул в воздух меня, крутанул на месте и очень быстро, с подозрительной сноровкой, застегнул все пуговки, после чего вновь повернул к себе лицом.

Благодаря чему я смогла насладиться незабываемым зрелищем. К зломордому пришло осознание.

— Середина зимы, — глядя мне прямо в глаза, прошептал он, — еще как минимум два месяца… да я же не доживу!

Отскочить назад успела лишь чудом, вовремя заметив нехороший огонек в наглых, зломордовских очах.

— Сенья, иди сюда немедленно! Не нужно мне добровольно. Можешь даже немного посопротивляться. Я согласен даже быть побитым, — вещал он, пытаясь отловить свою добычу.

Добыча ловиться не хотела, она уже успела поверить в чудо и свободу.

— Ничего не знаю, мне вообще пора. — Чудом избежав крепких объятий, я уже испробованным на орке маневром поднырнула у Асвера под рукой и бросилась к дверям.

В коридор выскочила, даже не думая о том, что я, в общем-то, в свадебном платье, а вся моя одежда в комнате зломордого осталась. Я устраивала ему облом, и такие мелочи меня уже не волновали.

Асвер обламываться не хотел даже больше, чем я ловиться. И выбежал за мной следом, но очень неудачно врезался в кого-то за моей спиной, подарив несколько лишних секунд. И я ими воспользовалась, прибавив скорость. По лестнице в буквальном смысле слетела, не чувствуя под ногами ступеней. И длинных юбок, в ногах путающихся, я не чувствовала. Всю меня переполняла детская радость.

— Сенья!

Негодующий окрик раздался за спиной, когда я преодолевала последние три ступени. У зломордого впереди была еще вся лестница. Не оборачиваясь, я бросилась вперед, задыхаясь от восторга и азарта погони. Где-то сзади очень недовольный некромант пытался преодолеть лестницу раньше, чем я успею скрыться в одном из коридоров, преодолев небольшой полутемный зал.

На улице царствовали ранние зимние сумерки, а в академии еще не везде заработало освещение.

Вбежав в правый, более узкий коридор, я не сразу сообразила, что сглупила. Поняла, что догонялки наши, скорее всего, закончатся победой зломордого, когда передо мной появился узкий проход, выдолбленный прямо в стене. Высокие, неровные ступени вели вниз, в подвалы. В тренировочные залы некромантов.

Застыв у прохода, я неуверенно вглядывалась в темноту и пыталась решить, стоит ли спускаться.

Сердце билось как бешеное, отдаваясь быстрым стуком пульса в ушах и заглушая все звуки извне. И не было ничего удивительного в том, что шагов преследователя я не расслышала.

— Попалась! — прошептал он, сгребая меня в охапку. Приподняв над полом от полноты чувств, тут же отпустил, развернул к себе и поцеловал, воруя кислород, которого мне и так не хватало.

Внизу, в темноте, что-то ухнуло, испортив момент некромантского триумфа. Отстранившись, зломордый посмотрел на лестницу и недовольно пробормотал:

— Нашла тоже куда бежать.

— А давай еще разочек? Я тогда в правильном направлении побегу, — заверила его, тоже пытаясь разглядеть источник шума и выровнять дыхание.

— Нет уж. Набегался.

— Тогда я к себе пойду, — решила так и попыталась вывернуться из его объятий, чем очень разозлила зломордого.

— Что значит к себе? А я? Ты мне супружеский долг когда отдавать собираешься?

— Хочу цветы, конфеты, романтические свидания под луной, — перечисляла я, любуясь тем, как вытягивается его лицо, — а потом можно будет и о супружеском долге поговорить.

— Ты сейчас серьезно?

— А ты думал — замуж обманом взял и все? А вот и не угадал. Хочу романтики!

Асвер промычал что-то непонятное, прижал меня к себе и замер, уткнувшись носом в волосы.

— А начать можешь с праздника Излома, — тихонечко подсказала я, наслаждаясь моментом. Не сдержавшись, даже потискала немного расстроенного некроманта. Он был такой тепленький, несчастненький и такой щемяще родной, что желание задушить его в объятиях просто с ума сводило. Но я терпела, изредка хорошенечко сжимая руки на некромантской талии. Зломордый не возражал и спастись не пытался, кажется, он этого даже не замечал, погруженный в свои размышления.

— Хорошо. Пусть будет так, как ты хочешь, — после недолгого молчания согласился он, — но потом ты все свои веснушки мне покажешь.

Я согласно кивнула. Это его «потом» казалось далеким и нестрашным. И меня вполне устраивало. Настроение было приподнятое, я вся была в предчувствии. За мной еще никогда не ухаживали.