Валерий Теоли - Сандэр. Ночной охотник

Никто не знал о его прошлом. Единственное, что удалось раскопать Эктариону через знакомых задолго до побега из Эладарна [2] Эладарн — королевство высших, или, как их ещё называют, светлых эльфов, величающих себя высокорожденными и Детьми Звёзд. Расположено на северо-востоке Ксаргского полуострова. Граничит с гномьими городами-государствами и племенами горных троллей на севере, с империей людей на северо-западе и племенами лесных троллей на западе и юге. Восток королевства омывает море Утопленников. — Фантом поступил на службу к верховному жрецу Габриллу Радужному лет двести назад и, следовательно, не был человеком. Во всяком случае, теперь. Людское тело неспособно просуществовать столько времени без кардинальных, лишающих человечности изменений. Вероятнее всего, он являлся эльфом, как и сам жрец, или магическим созданием. Впрочем, версий происхождения Гуарендила море, и все они претендуют на роль истины в равной степени. Эладарнское имя не значит принадлежность к расе Детей Звёзд, его могли дать, дабы запутать врагов жреца, желающих найти подход к высокой особе через посланника.

— Зачем явился? — не желая затягивать неприятную встречу, спросил эльф.

— Тебе и твоему отродью надлежит прибыть в Ксарг и помочь славным воинам нести волю всесвятого ангела Карубиала [3] Ангел Карубиал, также называемый Крылатым Единорогом, — глава светлоэльфийского пантеона высших сущностей после Раскола — гражданской войны, разделившей эльфов на светлых и тёмных. В свиту Карубиала вошли некоторые небесные божества древних эльфов. тамошним дикарям. А также в числе прочих убить предателей ангелианской веры и мерзкого ублюдка, осмелившегося восстать против его святейшества.

Чего не отнять у Гуарендила помимо уникальных способностей, так это жгучей ненависти к иноверцам. Соглядатай верховного жреца сочился злобой, когда разговор заходил о язычниках и еретиках.

— Ты говоришь чуть ли не о постоянной военной службе, — едва сдерживаясь, чтобы не ответить дерзостью на высокомерное обращение, произнёс Эктарион. — Ты, верно, забыл — мы не воины Эладарна, а я давно не подчиняюсь приказам ангелианских жрецов.

— Ты подчиняешься тому, кто заплатит, — прокаркал туманный посланец. — Архангел Хасмиал свидетель, у его святейшества есть, что тебе предложить.

— Золото и серебро мало интересуют меня, — покачал головой эльф.

— Я говорю о другом, отступник! О снятии проклятия с твоего сына.

Внутри Эктариона словно всё замерло. В поисках средства, способного исцелить юного Нолмириона от безумия, он скитался по миру с тех пор, как покинул родное королевство. Ради получения знаний о древних богах, послуживших источником проклятия, он разрушал города, убивал, нанимался на грязную, кровавую работу, недостойную высокорожденного. И наконец, Создатель смилостивился над ним и его сыном.

— В лагерь наших воинов в аранье прибудет его святейшество, там он и проведёт ритуал, — продолжил посланец. — Необходимые святыни будут с ним. Твой сын вновь обретёт разум. После скроешься, ибо отменить церковный приговор невозможно.

Эктариона бросило в жар. Действительно ли верховный жрец нашёл способ, как и обещал? О, Крылатый Единорог, неужели сын исцелится?

— Мне нужно знать о размере вознаграждения отряду, — задавив в себе желание подробно расспросить вестника, сказал эльф. Не здесь и не сейчас. Обсуждать подобные вещи следует наедине. — Семёрка не убивает бесплатно.

— Грабежи и убийства синекожих демонов разве сами по себе не достойное вознаграждение? — изобразил удивление посланец.

— Скажи это моим боевым магам. Сомневаюсь, что они тебя поймут и добровольно согласятся на предложение сунуться в кишащие злыми духами леса без достойной платы.

— Вы, маги, совсем не чтите пресвятых ангелов, — послышался укор в резком голосе туманного вестника. — Вершить ангельскую волю высочайшая награда для смертного.

— Называть нас смертными всё равно, что именовать дуб травой. Помни, с кем говоришь, Фантом, и о нашей первой встрече.

Когда-то, кажется, минула с того дня целая вечность, посланец верховного жреца позволил себе оскорбить Эктариона с сыном, обозвав ничтожествами и ублюдками. В тот день Гуарендилу не помогли ни невидимость, ни умение проходить сквозь стены. Харкая кровью, он вымаливал прощение на коленях. С тех пор вестник не приближался к эльфу, ограничиваясь искусными иллюзиями и овеществлёнными двойниками.