Антон Демченко - Запечатанный

— И иначе никак нельзя было? — осведомился Николаев и, заметив, как рыжая пожала плечами, усмехнулся: — Ну тогда сама и разгребай последствия.

— Чего-о?.. — непонимающе воззрилась на него Посадская.

— Глянулась ты нашему найденышу, — с нескрываемым удовольствием ответил атаман, чуть помолчал, склонив голову к плечу, будто к чему-то прислушиваясь, и неожиданно рассмеялся: — О, да никак и ты…

— Кирилл! — Щеки Елизаветы вспыхнули алым цветом моментально, как только у рыжих и бывает.

— Молчу-молчу, — подняв руки вверх, с улыбкой протараторил он, но не удержался и добавил тихонько, почти неслышно: — И, пожалуй, даже не сегодня это случилось, ты ведь не первый день сама на себя не похожа. Аккурат с вашей встречи в том особняке…

— Кирилл!.. — На этот раз в голосе вскочившей с кресла девушки уже не возмущение послышалось, а почти угроза.

— Не похожа. Расхрабрилась, шуточками стала сыпать, каких прежде я от тебя и не слышал, — словно не замечая, как злится собеседница, покивал сам себе хозяин кабинета.

Посадская уже готова была устроить самый натуральный скандал, чтоб убедить собеседника в его неправоте, но наткнулась на неожиданно острый, совсем невеселый прищуренный взгляд и вновь плюхнулась в кресло, придавленная плеснувшей от атамана холодной волной Эфира.

Кирилл удовлетворенно кивнул:

— Лиза, не бушуй и не пытайся меня переубедить, все равно не получится. Я, конечно, в эмпатии небольшой специалист, но не учуять ваш обоюдный интерес просто не мог. Молчи! Слушай. Внимательно слушай.

— Молчу. Слушаю.

— То-то же… — Кирилл кивнул, побарабанил пальцами по столу и вздохнул. — Как там у вас повернется дело, я не знаю. Да и будет ли то «дело»? Не мне с моим куцым опытом о том судить. Но ты — моя ученица, и если все же… черт! Ладно, ты девочка взрослая, разумная… временами; так что скажу как есть. Ты — боярышня Филиппова-Посадская, вторая наследница древнего вотчинного рода, он же с этого дня — мещанин. Государев человек, со всеми вытекающими из этого статуса правами и ограничениями.

— Вот не думала, что ты так уважаешь замшелые традиции… — чуть ли не прошипела девушка, и ее собеседник раздраженно дернул щекой.

— Дослушай, прогрессистка! — рявкнул он. — Мне до боярских заморочек дела нет. И так уже столько наворотил, что на меня свет как на парвеню смотрит. И это навсегда. Но ты не я, вся твоя жизнь проходит в боярской банке с пауками, и даже наша вылазка в СБТ этого не изменит. Ты плоть от плоти и кровь от крови именитых, своя для них. А свое бояре из рук не выпускают, сама знаешь. Да и ты вряд ли согласишься отказаться от титула и прав, так?

— Ну…

— Не согласишься, — отрезал Кирилл. — Зря, что ли, десятки поколений твоих предков на благо рода старались, кровь и пот проливали? Тебе просто воспитание и мировоззрение не позволят отвернуться от их памяти и посадить пятно на репутацию семьи. Значит, что? Значит, отказываться придется от привязанности к мещанину. Это один вариант, но возможен и другой.

— Какой? — встрепенулась Елизавета.

Ее собеседник только головой покачал: и она еще будет отрицать свой интерес к Вячеславу? Ха…

— Подтянуть его хотя бы в дети боярские, натаскать в боевке, оказать поддержку. Благо влияния Громовых, Бестужевых и Вербицких на это вполне хватит, — произнес Николаев и добавил с толикой хитринки в голосе: — Если, конечно, у вас действительно все будет всерьез.

— Ну поддержка, это я понимаю, — протянула Посадская. — Дети боярские тоже. А боевка-то к чему? Мало ли у нас детей боярских, которые сражаться вовсе не умеют, те же служащие родовых предприятий, например?

— Немало, — согласился Кирилл. — И среди них также немало тех, кто в брак с боярскими отпрысками вступает. Одно «но». Женятся такие дети боярские на дочерях рода, которому роту дали. За них тот род и вступится, если что. Даже на дуэль своего поединщика на замену выставит, если понадобится. Но в твоем случае…

— Это нереально, — медленно произнесла Елизавета. — Роту детей боярских Посадские принимают только у женщин. Мужчины же служат исключительно по ряду.

— А примаку от чужого рода придется отстаивать свою честь самому, — заключил Кирилл.

— Значит, боевка? — вздохнула девушка. — Но ведь Вячеслав — кале…

— Скажешь ему это в глаза и можешь забыть о любых отношениях. Этого он тебе не простит, — оборвал ее собеседник. Рыжая резко кивнула.

— У него же Дар запертый, — поправилась она.

— А я новик «в потолке», — пожал плечами Кирилл. — Рискнешь выйти против меня на поединок?