Таша Танари - Университет Чароплетства [litres с оптимизированной обложкой]

– Нет! – решительно ответила девушка и шагнула назад.

– Глупая овечка, все равно скоро пойдешь на заклание, – прошипел культист, вскидывая руки и начиная волшбу.

– Он прибьет ее! – В волнении бес не заметил, как обнял ненавистный пенек.

– Напряги мозг, хвостатый, – отмахнулась Шэдар. – Он сам поставил на нее отметку, девчонку избрали в проводники темной сущности, она нужна ему живой. Пока еще нужна.

– Не слушай! Он враг! – продолжила внушать Мартинити ведьма. – Родная, когда скажу – беги и не оглядывайся.

– Нет! – упрямо повторила Дакаста.

Губы убийцы растянулись в улыбке, глаза прищурились в направлении книги, в следующее мгновение в узников понеслось заклятье. Бес взвизгнул, Шэдар успела уклониться – птица взлетела под потолок.

– Беги, милая! – приказала Шорох, уворачиваясь от нового заклинания. Маг бил на поражение.

В стремительно меняющейся реальности ведьма не смогла удержать контроль над сознанием девушки. Мартинити очнулась и удивленно посмотрела сначала на «Сердце», затем на культиста, испуганно вскрикнула и неловко отшатнулась. С душераздирающим воем сработал оповещающий контур, запуская ловушки. И если опыт и отточенные в боевых условиях навыки помогли и Шэдар, и убийце вовремя среагировать, то Мартинити оказалась в плену кольца белого пламени. Впрочем, остальным свобода далась дорогой ценой. Черный маг, сыпля проклятья, держался за окровавленную культю, лишившись кисти, ворон потерял половину перьев и напоминал ощипанную курицу. Визг девушки, злобное карканье, вопли сирены и ругань убийцы – все смешалось в единую ужасающую какофонию.

– Дари, мы умрем? – простонал бес.

– Здесь сдохнет только он, – процедила ведьма.

Птица взмахнула крыльями, роняя последние перья, на лету они превращались в стилеты. Культист и не подумал уклоняться, лезвия врезались в щит и осыпались осколками. Бешеный взор ведьмы остановился на бесе, хвостатый икнул и показал на пень.

– Точно! – Шэдар наклонилась к Проглоту и прошептала: – Ты же спасешь нас? Правда, малыш?

Страх, шок, боль и разочарование слились в единый поток и затопили, заставляя захлебываться в отчаянных попытках осознать происходящее. События неслись с бешеной скоростью. Как вышло, что в моих руках сейчас трепетало мощнейшее по силе и могуществу «Сердце Ахоры», осмысливать было некогда. По щекам катились слезы, оставляя на губах соленый привкус обмана – мамочка… все лишь фантом. В груди саднило, словно я вновь лишилась самого дорогого человека в жизни. Кричать уже не могла, голос охрип. На какое-то время обо мне все забыли, занятые более насущными вопросами: выжить и убить соперника.

В сторону огромного ворона, хищно клубясь, пополз белесый туман. Птица оглушительно каркнула, и из ее разверзшегося клюва навстречу дымке потянулись корни отвратительной сущности. Я в ужасе задрожала всем телом – более мерзкое зрелище и представить сложно. Вокруг ревело яркое, слепящее пламя, не обжигая, но причиняя душевные муки. Каждый раз, когда я пыталась приблизиться к пылающей черте, меня охватывало сильнейшее чувство тревоги, беспросветной тоски и одновременно паники, хотелось немедленно расстаться с жизнью. В итоге я обессиленно скукожилась в центре ловушки, безразличная ко всему. Внутри поселилась пустота, я отстраненно наблюдала за разворачивающимся действом.

Осталось неизвестным, чем могло закончиться противостояние обезумевших тварей, а ранее угрожавший мне маг теперь лишь отдаленно напоминал человека – его конечности удлинились, лицо перекосилось в зверином оскале, глаза светились, словно тлеющие угольки. А ведь я его узнала, еще тогда, когда он выглядел человеком. Университетский библиотекарь, именно он выдавал мне книги перед началом учебы. Улыбался и выглядел таким милым…

Среагировав на тревогу, помещение заполнили люди, явно боевые маги. Ворон и охотник за артефактом резко прекратили попытки уничтожить друг друга и чуть ли не объединили усилия, отбиваясь от атак боевиков.

Никогда прежде мне не доводилось видеть ничего даже отдаленно напоминающего подобное, это была настоящая бойня. В страшном хаосе развернувшейся битвы то и дело проносились вспышки, рушась, гремели постаменты, осыпая пол мраморной крошкой. Чьи-то вопли, брань, залитые кровью тела… Если бы не обуявшая апатия, наверное, я сошла бы с ума.

После очередного оглушающего взрыва ко мне протянулся обрубок руки со вздувшимися черными венами. Отшатнулась, но вторая, целая, рука крепко схватила за локоть, больно впиваясь когтями в кожу. Я хотела закричать, но из горла не вылетело ни звука.