Сергей Плотников - Герой [СИ]

Хорошо, что у меня такая отменная реакция, подстёгнутая правильными рефлексами. А то мешок с золотом, упавший на ногу — это гарантированный перелом стопы.

— И теперь нам срочно нужно это отпраздновать, — всучив деньги назад в руки дяди, уведомил я. — Есть сутки на всё про всё. Выручай, а?

— Процветания да благоденствия вам и вашей семье, господин волшебник! — владелец булочной так и лучился благодушием. И, кажется, вовсе не потому, что я сделал его заведению двухмесячную выручку одним заказом. Мужик, как и практически все жители серебряного города, искренне уважал своего соседа, придворного пироманта Мартина — потому желал его племяннику, то есть мне, только добра. Собственно, пока я, толкая большую ручную двухколёсную тележку, двигался от дома к дому, от лавки к лавке, собирая ранее заказанное и расплачиваясь, мне достался только один откровенно ненавидящий взгляд. От подмастерья этого самого пекаря, «тайного» поклонника Лады.

Если бы не этот взгляд — я бы и не вспомнил про подростковый «роман» сестры. Думаю, она и сама давным-давно забыла про этого своего ухажёра: напряжённая учёба, новые друзья — не до ностальгии. А вот в средневековом городе не так много событий, чтобы за их чередой терять прошлое. И встречаться втихаря лет пять, чтобы немного подержаться за руки, здесь нормально: все друг друга знают, и не дай Свет выйти за границы дозволенного традициями…

Иногда такие вот влюблённости заканчиваются хэппи-эндом: подмастерье становится мастером и его принимают в цех, пусть и без собственной мастерской. Такому жениху родители заневестившейся девушки только рады. Но чаще обучение затягивается на долгие годы, а соседку, едва возраст начинает подходить, оперативно выпихивают за приличного мужчину, с которым смогли сговориться о приданом. Даже если тому лет на двадцать больше невесты.

Редкие пышные свадьбы да чуть более частые официальные выезды короля из своего дворца на какое-нибудь мероприятие вроде Большой Охоты — вот и все события, которыми живут местные цеховики: сплетни и пересуды из «медного» и «земляного» «городов» пересказываются шёпотом и как бы официально игнорируются. При этом серебряногородцы гордо считают Варнаву едва ли не центром мира, а всяких там деревенских — неотёсанными чурбанами из глухой провинции, где вообще ничего не происходит.

Традиции, да. Одна из которых заставляет меня лично таскаться с тележкой по серпантину варнавских улиц и лично расплачиваться с каждым вместо того, чтобы спокойно ждать посыльных со всем заказанным. Честно — я бы плюнул, но… Мартину и его семье тут ещё жить и жить. А ещё… что может быть приятнее неторопливой прогулки по колоритнейшей столице Эпии в почти по летнему солнечный, но по осеннему не жаркий день? Когда я в последний раз отдыхал? Ну, хотя бы полдня. «Вечеринка» у Вирна не считается — в отличие от остальных, мы с ним там работали. Пожалуй, те пять дней, когда я плевал в потолок, сидя в «Медвежьей Берлоге» и ожидая прибытия торгового обоза и Миланы с Таней вместе с ним. Чёрт. Виталисты, конечно, ребята двужильные и нервные клетки у нас восстанавливаются все. Но…

В общем, хорошо, что Триша заставила меня заниматься этой предсвадебной традиционной фигнёй: сам бы я добровольно не смог выкинуть из головы постоянно крутящиеся там мысли о моей Великой Миссии и всём, что с ней связано. Новой информации у меня не было, потому по большому счёту напрягаться было контрпродуктивно, но и остановиться я не мог — слишком уж много стоит на кону. В этом плане жена Мартина мне очень помогла. Она, правда, совсем другого эффекта пыталась добиться, конечно, но это уже мелочи. Буду отдыхать, радоваться свежему ветерку, разогнавшему лёгкий городской смрад (средневековье, эх), солнцу и приятному попутчику.

— Та-ак завидую сеструхе! — без Вика, двенадцатилетнего сына наставника, я бы не смог обойти все эти мелкие улочки за один раз, не делая лишних петель. И вообще рисковал провозиться с заказами до полуночи — пока то да сё. Тем более именно молодой пиромант по просьбе матери и отца в первый раз обежал лавки и мастерские несколько часов назад, делая заказы. — Мокрая зараза щас отрывается по полной, а потом будет меня до самого лета хвастовством изводить! Ещё и придумает всякого до кучи, чтоб особенно завидно было.

— Уверен? — я с хитрым прищуром посмотрел на пироманта.

— Да сто пудов*! — парень махнул рукой. — Ещё и вино хлещет небось как не в себя самое дорогое! Тоже мне, де-е-евичник.