Татьяна Герас - Не выбирая путь. Попаданка - руководство по выживанию [СИ]

Ну, вот и…Да где это я?

То, что я лежу на огромной постели (кстати, уже традиция), застеленной дорогим бельем и на мне одета шикарная, но вполне целомудренная сорочка, несколько озадачило. А ещё у меня ничего не болело и чувствовала я себя подозрительно хорошо, что тоже странно, учитывая сколько раз я получила…

Рискнула приподняться на локте и осмотреться. Большая комната, шикарная постель из кованного металла с дивными узорами, напоминающими кружево. Напротив панорамное окно, за которым открывался вид на горы, светило солнце и было непонятно какое тут время года, так как кроме живописных вершин я пока ничего не видела. Обстановка была точно не бедной, краски в интерьере были в основном красные и черные, что наводило на мысли о чем-то демоническом. Хотелось поежиться и спрятаться в одеялко, но я храбро озиралась. В стену уходил большой камин, кстати каминных принадлежностей я не разглядела. Похоже кто-то предусмотрительно убрал от особо шустрой меня кочергу и прочие предметы, что я могла бы превратить в оружие. Стол и стул, тоже кованые и выдержанные в стиле, что и постель. Притом стульчик весил точно не мало, вряд ли я его смогу запустить в чью-то голову…

Мои кровожадные мысли пресек какой-то шорох. Я повернула голову в ещё не исследованную мною сторону. Моим глазам предстала массивная дверь, которая сейчас была приоткрыта и на пороге замер высокий мужчина, видимо не ожидавший, что я уже пришла в себя. Он сделал шаг ко мне, я машинально дернулась отползая. Незнакомец прикрыл створки и остановился, выставив вперед руку, похоже призывая меня не нервничать.

Ага, я занервничала ещё больше, но разглядывала визитера. Платиновые волосы ниже плеч, на вид лет тридцать пять, фигура стройная, но точно не хлюпик, одет в местный вариант камзола темного цвета с едва различимым узором, на поясе перевязь с мечом, высокие сапоги. Тонкие черты лица, большие глаза с ярко— выраженной вертикальной чертой, цвет которых я пока не распознала…

Высший ритан смотрел на меня не двигаясь, как будто желал, чтобы я рассмотрела его внимательно. Не знаю, что было написано на моем лице, но в какой-то момент на его появилась довольно приятная и чем-то знакомая улыбка. Он слегка склонил голову и свет отразился от его глаз. Фиолетовых глаз.

— Ну, здравствуй, дочь, — прозвучал мягкий и глубокий голос.

«Твою мать!» — жалобно проскулило сразу поверившее этой мужской копии меня сознание, — «Да сколько ж можно-то?»

Стоя на выжженной огнем магии поляне, я бессильно сжимал кулаки. Запах гари и горелой плоти, обломки вековых деревьев, грязные лужи растаявшего снега. И тела. Много тел людей и ещё больше ритан. Я переводил взгляд с одного трупа на другой, сознание не желало мириться с действительностью, в голове билась только одна мысль…

ОПОЗДАЛ!

Кровь яростно стучала, отдаваясь в ушах сплошным набатом. Я сделал глубокий вздох, чтобы мерзость, что витала в воздухе, проникла не только в кровь, но в самую душу, возвращая к действительности.

Помогло. В мой мир просочились звуки и это было глухое подвывание. Я перевел взгляд на Фалера, что склонился над бьющейся в агонии Ксанной. Лицо мага походило на застывшую маску, было видно, что он тратит все свои силы и умение, чтобы вытащить мать из лап смерти. Я не мешал, хотя желание добить эту мразь боролось с доводами разума, что живой она сможет нам многое поведать.

Этот день, что начинался так сладко, принеся в мою жизнь живительный ветерок, внезапно сменился иссушающим ураганом, который сметал надежды и убивал нежность, что так стремительно затопила душу, рождая неизведанные чувства.

А теперь осталась лишь ярость и решимость идти до конца. За ней.

Утром я с сожалением оставил Лиссандру в постели. Уйти было мучением, я смотрел на это спящее чудо, по губам которой даже во сне скользила счастливая улыбка и просто не понимал, как все эти годы мог жить без нее. Без этого болезненно щемящего чувства, которое накатывало при каждом прикосновении, да просто при взгляде. А ещё рождало в душе массу противоречивых эмоций. Хотелось одновременно и спрятать Лисси от любых опасностей и бояться задушить эту редкую птицу, слишком сильно сжимая в своих руках. Чтобы появившийся в ее глазах свет не угас, а все также освещал мою тьму, выгоняя давно поселившийся там лед.

С трудом оторвался от желанного тела. Подошел к окну, и внезапно пришедшая идея рассмешила.