Бронислава Вонсович - Туманы Унарры

Он бросил взгляд на часы. До работы время еще есть, но девицу нужно выставить сейчас, если он хочет спокойно позавтракать. С представительницами этой профессии Федерико раньше имел дело только по работе, но знал, что миндальничать с ними нельзя. Только твердость, и никак иначе. Правда, в постели с ними он раньше не оказывался, Богиня хранила…

Капитан протянул руку и потряс девушку за плечо:

— Утро. Тебе пора.

Она открыла глаза и недоуменно на него посмотрела, а потом отшатнулась с таким ужасом, что капитана посетили самые нехорошие предчувствия. Нет, двойной оплатой не обойдется. Здесь как бы заявление на него самого в Сыск не накатали. Он прекрасно знал, что вытворяют мужчины по пьяни, и хотя ранее за ним ничего такого не водилось, но, похоже, этой ночью случилось нечто ужасное.

Девица молчала. Страх из ее глаз ушел, но одеваться и уходить она не торопилась, напротив, подтянула одеяло повыше, закуталась, словно внезапно ей стало холодно.

— Как тебя зовут?

— Антонелла.

Федерико с удовлетворением отметил, что голос приятный.

— Нелла, сколько тебе дать денег? — прямо спросил он.

Молчание. Удивленный взгляд. Потом неуверенное:

— Вы хотите, чтобы я купила продукты?

— Да какое мне дело, что ты будешь покупать? Я тебе даю деньги, а уж ты распоряжаешься ими так, как считаешь нужным.

— Я не думала, что все это так…

Девица покраснела и подтянула одеяло под самый подбородок. Стеснительная какая…

— Первый раз, что ли? — снисходительно спросил Федерико.

Она кивнула, но как-то неуверенно.

— Это, конечно, не мое дело, но зря ты пошла по этой дорожке, ни к чему хорошему она не приведет, — наставительно сказал капитан. — Ладно, не будем об этом. Мы на какую сумму вчера договаривались?

— Вчера мы о деньгах не говорили. — Она покраснела еще сильнее. — Вы, правда, сказали, что не обидите, но ведь это не только о деньгах…

Вчера… Богиня, вспомнить бы, что случилось вчера. Впрочем, зачем? Он сел на кровати, голова загудела, словно была церковным колоколом, Федерико потянулся к штанам, выгреб оттуда всю наличность, протянул девице и обнаружил, что она лежит с крепко зажмуренными глазами.

— Держи, — чуть раздраженно сказал он и встал. — И не притворяйся, что спишь. Чтобы, когда я вышел из душа, тебя здесь не было.

Нелла приоткрыла один глаз, ойкнула и опять зажмурилась. Что она, голых мужчин не видела?

— Денег достаточно для оплаты? — прямо спросил Федерико, решив больше не миндальничать.

— Оплаты чего? — не открывая глаз, жалко спросила девушка.

— Ночи любви, чего еще?

— А ее как раз не было, — смущенно сказала она. — Я вас попросила отвернуться, пока я раздеваюсь. А когда я разделась, вы уже хра… спали.

Федерико испытал огромное облегчение.

— То есть я тебя ничем не обидел? — уточнил он.

— Нет.

— Тогда чего ты от меня хочешь?

Она открыла глаза и удивленно посмотрела. Взгляд ее упорно не опускался ниже капитанского носа. Да, нелегко ей будет в выбранной профессии…

— Вы же мне сами вчера сказали, что вам жена жизненно необходима. Наверное, были какие-то мысли.

— Жена? — Федерико показалось, что он ослышался.

И тут только он заметил ободок брачной татуировки на запястье. В голове стало необыкновенно ясно. Точнее, пусто…

— Ну да. Сказали, что наша встреча — это знак Богини, не иначе, — продолжала добивать его девица.

— То есть мы вчера поженились? — зачем-то уточнил капитан.

Он все еще надеялся, что это глупая шутка: девица на самом деле из заведения тетушки Фьоры и лишь притворяется нежной фиалкой, а татуировка нанесена чем-то таким, что запросто смоется в душе. Но надежда была слабенькой, совсем призрачной, и таяла с каждым мгновением.

— Вы совсем ничего не помните? — после короткой заминки уточнила Антонелла. — Вы мне даже вещи не дали собрать в Ровене.

Федерико сел. Такие известия нужно встречать во всеоружии. А то как шандарахнет еще какой-нибудь дополнительной новостью, на ногах не устоишь.

— И зачем мы поженились?

Девица смущенно передернула плечами под одеялом, отвела взгляд и ничего не ответила. Похоже, вчера вечером она тоже была несколько не в себе и уже начала раскаиваться. А это давало надежду, что из истории с браком удастся выбраться без потерь для его, капитанской, репутации.

— У нас же ничего не было, — воодушевился Федерико. — Предлагаю прогуляться до Храма и развестись. Твое… ваше возвращение в Ровену я оплачу.

На лице девушки появилось облегчение, и она приоткрыла рот, чтобы, без сомнения, ответить согласием на столь щедрое предложение. Но тут дверь распахнулась, и в спальню влетела Паола.