Екатерина Боровикова - Вырай [СИ]

Разговор зачах — ребята подходили к окраине деревни. Там, на обочине, под высоким дубом, стояла синяя «копейка», в которой поджидали остальные ученики одиннадцатого класса.

В Красносельской школе училось восемьдесят пять детей. Причём в одиннадцатом классе всего четверо — так повелось, что большинство, получив базовое образование, отправлялось в колледжи.

За рулём сидел Артём Семашко — гордость и надежда всей школы, победитель областных олимпиад, красавец, призёр районной спартакиады. Мать его умерла несколько лет назад, отец единственного сына очень любил. Старший Семашко работал в городе, по сельским меркам семейство финансовых проблем не имело, поэтому Артём мог позволить себе занятия с репетиторами. Впрочем, Марина тоже могла потратиться на дополнительное обучение, но считала, что к ВУЗу при должном усердии можно подготовиться самостоятельно.

На переднем пассажирском сиденье Ира Марушкина, дитя сельских маргиналов, лениво потягивала пиво. Она старалась делать это томно и сексуально, но с пластиковой бутылкой такие номера не проходят, и получалось донельзя нелепо. На взгляд Марины, у Ирки вообще были достаточно глупые понятия о красоте, морали и развлечениях, поэтому девушки практически не общались вне школы.

— Почему так долго, м-м-м? А то мы с Артёмушкой уже заждались совсем. — Марушкина тянула слова, и стало ясно, что бутылка не первая. — Ещё немного, и я стала бы приставать к нашему водителю.

Ира скособочилась и попыталась погладить Семашко по щеке ногой. Едва туфля оказалась возле носа, Артём недовольно отстранился, открыл дверь и вышел из машины. Ира засмеялась низким, грудным голосом и, не замечая кислые мины одноклассников, опять приложилась к бутылке.

— Марушкина! Ты зачем наклюкалась? — Славка выхватил у Иры пиво и швырнул его под дуб.

Ира испуганно скукожилась в кресле.

— Куда ты в таком виде, а? Хочешь всё дело испортить? — Коваль всё сильней распалялся. — А ты-то куда смотрел?!

— А что я? — Артём покрутил пальцем у виска. — Она молча на сиденье плюхнулась, головой кивнула, я и поехал! Окна открыты, перегар не сразу почуял.

— Всё. Капец планам. Расползаемся. — Славка сплюнул, развернулся и пошёл в деревню.

— Подожди! — Марина не собиралась отказываться от задуманного. — Она не помешает.

Слабо сопротивляющуюся Иру пересадили на заднее сиденье. Пьянчужка уже спустя минуту спала, воспользовавшись плечом Сычковой, как подушкой.

Ехать предстояло недалеко. Красноселье находилось в пяти километрах от Яблоневки — деревушки, в которой жили Марина и Вячеслав. Но школьники не рискнули выезжать на шоссе — прав всё-таки у водителя не было, поэтому было решено сделать небольшой круг по просёлочным дорогам, добавив пару километров. Сычкову снова одолели сомнения — а правильно ли они делают? Ведь если их вычислят, исключение из школы грозит всем. Ну, кроме Марушкиной — она-то спокойно всё проспит.

Машину тряхнуло на колдобине. Марина крепче обхватила рюкзак и отогнала трусливые мысли. Нагадить Крокодиловне было просто необходимо.

В Красносельской школе ещё весной был совсем другой директор, женщина пенсионного возраста. Ольга Васильевна знала всех учеников поимённо, знала, кто в какой семье живёт, какие проблемы у детей, какие мечты, планы и возможности. Она работала в школе почти сорок лет, нынешние ученики — дети сидевших за партами десять, двадцать лет назад. По школьной привычке, встречая Ольгу Васильевну в деревне, большинство жителей вытягивалось в струнку. А она никогда не отказывала в помощи никому — ни теперешним ученикам, ни бывшим. При этом была строгим и принципиальным человеком. Но весной возраст дал о себе знать, и Ольга Васильевна окончательно ушла на покой.

Теперь в школе не было директора. Была исполняющая обязанности.

До этого Инесса Геннадьевна работала в областном отделе образования. С детьми не имела дел никогда. Она приезжала в школу на новенькой «Тойоте», ухоженная, в дорогом костюме, и ни с кем не здоровалась. В первый же день был созван педсовет, на котором новая начальница длинно и пространно объясняла учителям, что их работа в первую очередь заключается в идеологическом воспитании учащихся, в формировании правильного отношения к труду. И в контроле семей — ведь нынешние родители не способны самостоятельно воспитывать детей.

Учитель физкультуры не выдержал и шёпотом спросил у учительницы физики: