Всеволод Кузнецов - Путь маги_матика

Он приходил в себя с завидной регулярностью, хотя он этого и не желал. Каждое воспоминание из того периода жизни, было чрезвычайно травмирующим для законченного мизофоба [1] Навязчивый страх загрязнения либо заражения, стремление избежать соприкосновения с окружающими предметами. Человека, который испытывает подобный страх, называют мизофобом. .

Окончательно пробудился Саннэс к пяти годам, видимо мозг достаточно окреп, для того чтобы вместить и удерживать взрослую личность. Домочадцы, уже привыкшие что их младшенький выкидывает странные номера и ведет себя иногда неадекватно, воспринимали это спокойно. Хотя они все воспринимали спокойно, насколько потом понял Боргаф, как его назвали родители. Тяжелый и рабский труд на земле хозяина, с грабительскими налогами в девяносто процентов, вытравливали любой интерес и любознательность из его новой семьи. Они просыпались с рассветом, уходили в поля и возвращались поздним вечером, оставляя самого младшего присматривать за домом. Боргаф живший в двадцать первом веке, практически на самом верху социальной лестницы, тяжело воспринимал жизнь в таких условиях. Уличный туалет, он воспринимал как самого главного своего врага, конечно после сопливого братца. Он с ужасом осознавал, что когда ему стукнет семь, его отправят работать в поле и все что его ждет в этой жизни, это работа от заката до рассвета.

В один из дней Боргаф увидел, как мать с отцом о чем-то спорят, подойдя поближе он услышал.

— А я сказал достаточно большой! — рыкнул он и несильно влепил матери по щам. — Не смей со мной спорить женщина! — он нависал над ней, как огромный бородатый медведь.

Мать стушевавшись пошла в дом, а отец развернулся и сразу же наткнулся взглядом на раззявившего рот Боргафа. Он никогда не видел, чтобы мужчина бил женщину, а тем более свою жену. Отец направился в его сторону, тот заметался, но бежать было уже поздно.

Подойдя он сказал. — Бери вилы, иди убирай, — он сначала ткнул на вилы, потом на сарай.

Боргаф посмотрел на свинарник который находился в двадцати метрах отсюда, но запах добивал и сюда.

Он как можно более вежливо ответил. — Послушайте милостивый сэр, — сказал смотря снизу вверх на отца, уставившегося на него бараньим взглядом, — может быть лучше делегировать эту работу тому, кто для нее подойдет лучше? Я физик и мое оружие, это интеллект, — он постучал пальцем по голове, — я презираю физический труд, тем более связанный с фекалиями! Как насчет того, чтобы использовать мой интеллект по назначению? — говорил со снисходительной улыбкой, — Я могу рассказать вам практически все! Все! — он подчеркнул свои слова задранным пальцем вверх, — Что бы вы хотели знать? — Боргаф говорил с ним так, как тысячу раз до этого в своей прошлой жизни говорил с другими людьми, немного с высока и толикой снисхождения.

Оплеуха прилетевшая Боргафу в ухо, отправила того в полет.

— Бери вилы, иди убирай, — с тем же выражением лица и той же интонацией сказал отец, как будто вообще не слышал сына.

— Этот говнюк в вельветовом пиджаке! — выбегая из свинарника кричал Боргаф уливаясь слезами. — Когда он сказал, что я перерожусь в средневековье, то забыл упомянуть такой незначительный факт, что мне придётся ковыряться в свинячьем дерьме, — очередной спазм. — Почему, в книжках все перерождаются прекрасными принцами на белом коне, а я в нищей крестьянской семье, убираю говно за свиньями. Ну почему!!!Где моя несравненная магическая сила? — обращался он к небесам запрокинув голову. — Где мои приключения и прекрасные принцессы, которых нужно спасать из лап дракона, или еще кого нибудь? — возле сарая стоял уливаясь слезами, самый несчастный мальчик на планете Земля.

После первой же уборки в хлеву, он твёрдо решил создать себе доспехи. Через неделю, Боргаф был закутан с ног до головы, на лице был респиратор, собранный из подручных средств. На руках были резиновые перчатки, он нашел недалеко от дома аналог земных каучуковых деревьев и серу. Он за неделю изготовил два полных комплекта защиты, перчатки, маску, фартук и резиновые лапти. Один комплект он использовал для уборки в хлевах, а второй для уборки в доме. Его семейство были не меньшими свиньями чем те, что жили в хлеву. Самым сложным оказалось даже не изготовление, а скрытие подобных изобретений от семьи. Как-то раз «сопливый» как прозвал брата Борг, вернулся с поля раньше всех остальных и обнаружил в доме неведомое «чудовище», укутанное в странные доспехи. Борг предполагал, что он как нормальный девятилетний ребенок разревется и побежит звать отца на помощь. И у него будет время спрятать костюм, притворившись что сопливому все привиделось. Но он превзошел все ожидания Борга, с криками — Что ты сделал с мальцом!!! — он ломанулся на замершую небольшую фигуру, стоявшую посреди комнаты. Повалив того на пол, он начал мутузить резинового монстра до тех пор, пока маска не свалилась с лица.