Альбина Уральская - Я - Ведьма [СИ]

— У тебя на Мальдивах незапланированный шабаш? — саркастически шутит инквизитор, останавливая руку на моём животе. Его губы касаются моей шеи, обжигая дыханием. И тут мне становиться страшно, холод с улицы касается моих ног, и ещё я чувствую, как его печать внутри меня оживает. Он собирается меня наказать. От его руки внутри живота разливается жаром магия, он ставит блок на внеплановую беременность.

— Я собиралась вернуться к полнолунию, — сердце рвётся в тисках от накатившего ужаса. В романах пишут, что дева должна в этот момент испытывать безумное желание, бабочки в животе, возбуждение. Не знаю как у них, а у меня паника, ноги не держат, тело пробивает мелкая предательская дрожь.

— Отпусти её! — блажит выхухоль. — Метлу натравлю!

— Отпущу, — усмехается он нахально инквизитор. — Если одна глупая ведьма пообещает не сбегать.

— Обещаю, не сбегу! — истерично даю клятву я. Мозги от страха совсем заклинило. Маг убирает руку, а вместе с ней стаскивает магическую противозачаточную блокаду.

— Вот и хорошо! — спокойно произносит маг и отпускает меня из объятий.

— Мы можем вместе полететь на Мальдивы, — предлагаю я. — Я не собираюсь таскать тебя с собой на учёбу.

— В следующий раз, — не соглашается инквизитор. — У меня есть пара неоконченных дел, прежде чем я вернусь в свой мир. Поэтому, это тебе придется таскаться со мной.

Инквизитор закрывает окно, гонит Федюню с метлой в комнату и затаскивает меня. Замерзла пока торчала на холоде, или меня знобит после испытанного ужаса?

— Может очки вернёшь? — со стоном прошу я, и чистосердечно признаюсь. — Я знаю, что у тебя во лбу пентаграмма зафигачена.

— Выхухоль сдал? — ржёт инквизитор.

— Я обрисовал в общих чертах, — Федюня образец порядочности. — Не правильно то, что Анастасия не знакома со своим гостем визуально.

Судя по звуку, Федя слез с метлы и топчется на берегу своего водоёма. Мысленно даю приказ метле, врезать инквизиторскому наглецу по затылку. Буквально через секунду, слышу свист метлы, а потом звуки борьбы, удара так и не последовало.

— Ведьма, — приторно-нежно и заботливо произносит инквизитор, явно через силу, словно держит в руках что-то очень тяжелое.

— Метла тебе клятву не даст! — подкалывает мага выхухоль. — Она говорить не умеет.

— Ты собрался изнасиловать метлу? — язвлю я. До меня сразу же доходит, что сейчас огребу от инквизитора по полной программе за свой язык длинный.

— Метлу ведьма угомони, пока я её не сломал! — шипит угрожающе маг. Так он с метлой справиться не может? Улыбаюсь, мысленно прошу метлу вернуться на место.

Дальше происходит нечто для меня не совсем понятное. Инквизитор падает к моим ногам, чертыхается на русском, обещает научить меня уму разуму. А я чё, я ни чё! Стою молчу, пока он возле ног моих. Может облобызает на память…

Выхухоль издевательски похихикивает, поскольку метла, как преданный пёс, рванула в угол и потянула за собой крепко вцепившегося инквизитора. Маг, не ожидавший подставы, брякнулся на пол. Надеюсь, приложился хорошо, хотя бы пару костей сломал.

— Всем спать! — звереет медленно охотник на ведьм, вставая с пола.

— Как скажешь — подчиняюсь тут же я. Зря счастливую улыбку с лица не убрала.

— В спальню ведьма! — орёт инквизитор. — Я твоим лживым клятвам не верю!

Возразить не успеваю, меня волокут, схватив за руку повыше локтя, за собой.

— Ты не ведьма! Ты недоразумение! — возмущается маг, таща меня по коридору. Федюня только и успел крикнуть нам в след:

— Ты на ней ещё не женился! Мерзавец! Негодяй! Как она потом мужу в глаза смотреть будет?

— Без очков пускай замуж выходит! — крикнул инквизитор, с силой захлопнув дверь в спальню.

Я начинаю тихо закипать. Ну, сколько можно? Я никого не трогала, мирно жила! Пришёл тут хозяин жизни, распоряжается как в своем мире!

Меня усаживают на кровать.

— Ложись и спи! — приказывает его светлое чародейшество. Мага рвёт от ярости на части.

— Хорошо-хорошо! — ядовито улыбаюсь и интуитивно кладу голову на подушку. Попадаю! Меня тут же укрывают одеялом.

— И чтоб ни звука! — прихлопывает он меня словами к матрасу. Судя по освещению, гаснет свет и он, что-то бормоча себе под нос как старый дед, ложится с другой стороны кровати, укрываясь моим одеялом. Тут же между нами раздается противный голос Федюни:

— Бесстыдники! Позор на мою густую шёрстку! Брачный обед ещё не приняли, а уже вместе спят!

— Обет, — поправляю я выхухоля.