Катерина Банши - Ох, уж эти сказки…

— Магия есть во всех…

— Магия есть во всём…

— Магия это сама сущность…

— Ты есть магия…

— Волшебство внутри нас…

— Выпусти его наружу…

— Поделись им…

— Оно послушает тебя…

До попадания в это место, я думала, что магический дар дан только от рождения. Но нет, оказывается, у кого-то он просто спит, а кто-то является сам магией. Это было странно и запутанно, и, несмотря на все странности, мне нравилось здесь учиться. Большая библиотека была в моём распоряжении.

— А теперь, Ярославна, — сказала мне старшая жрица, указыв пальчиком на гору, — преврати её в чистый лёд!

Я отошла на два шага назад, посмотрела на гору и представила, что я — есть она. Почувствовала силу ветра, покрывало снега, серые облака, которые скрывают вершину. И представила, как медленно превращаюсь в ледяную скульптуру — нежный холодок мелкими иголочками поднимается от ног, к голове. Взмахнула рукой и закрепила результат.

— Можешь открывать глаза. Молодец! У тебя получилось.

Жрица была мною довольна и сказала, что обучение подошло к концу. Тем же временем внизу зазвучали колокола. Кто-то пришел в нашу обитель. Движением руки девушка открыла ворота, на территорию храма вошло три человека.

— Держись за мной, — строго сказала она.

Вместе мы прошли через портал, являясь перед очами путников. Они опустились на колени, выражая своё почтение. Я, как мне и велели, стояла за жрицей, что не мешало рассмотреть мужчин: усталый вид, теплая одежда сплошь и полностью состояла из заплаток, густые бороды и брови покрыты инеем, что мешало рассмотреть лица.

Мы кивнули путникам и пошли в храм Помощи, молча приглашая их следовать за нами. Хотела было предложить им еду и отдых после трудной дороги, но они заговорили первыми. Третья жрица спускалась по воздуху и успела к началу речи.

— Добрый Свет Вам, проводничие среди нашим миром и миром Высших, пришли мы к вам с просьбой, — сказал, глядя в пол мужчина.

Троица снова встала на колени и посмотрела на нас.

— Что вы, дети Змеинных богов, забыли у нас? — зычным голосом спросила Альвера — вторая жрица после старшей.

— Перед вами весь наш народ, который остался после войны. Мы потеряли всё: детей, жен, друзей, родителей… Мы просим воздать по заслугам виновным.

— Ваша цена?

— Наши жизни.

— Принято, — сказала старшая жрица.

Мы взялись за руки полукругом и начали нараспев читать слова. Везде появлялись картинки виновных. Тысячи, нет, тысячи тысяч картинок застилали всё на своё пути и исчезали, уступая своё место другим. Марево тумана открывало вид на целую страну, которая постепенно превращалась в лед вместе с виновными. Через несколько дней на этой месте останется лишь вода.

Когда мы закончили, мужчины, заплатив свою цену, превратились в три дерева, оплетающих свод потолка.

— Вот и не стало целой расы, — грустно прошептала Альвера.

— Да, — растерянно пробормотала старшая жрица. — Ярославна, тебе пора!

Мы без слов обнялись, но не стали прощаться. Не хотелось. Я просто ушла домой.

После путешествия мне достался браслетик с большими красными бусинами. Я покрутила вещицу в руках и положила в карман. Меня всё время волновал вопрос, кто мои настоящие родители? Спускаясь в хранилище, решила, что пора бы и узнать.

— Покажи мне, кто мой отец? — спросила я в пустоту хранилища. Медленно, словно нехотя, оно преподнесло мне листочек. Не книгу, не брошюру, а листочек с рисунком комнаты.

Через несколько секунд я стояла в комнате, не обремененной мебелью: бордовый ковер, стол со стулом, кресло и камин. В кресле сидел мужчина, читающий газету.

Рассматривая его, отметила, что седина покрыла его голову, но на лице не было ни морщинки, глаза неестественно-синего цвета, в которых плескается океан силы, ростом высокий, среднего телосложения…

— Здравствуй, отец, — ровным голосом поздоровалась я.

Мужчина перевел взгляд на меня, а затем отложил газету. Долгую минуту он рассматривал меня, так же, как и я его. Не человек он.

— Здравствуй, дочь, — прошелестело в голове.

Что же… мы тоже так умеем общаться, без слов.

— Не рад мне? — выгнула бровь дугой. — Или я пришла не вовремя?

— Почему же? Я смотрю, какая ты взрослая. Давно тебя не видел.

— Сколько же? Лет девятнадцать? — мысленно продолжали диалог.

— Несколько сотен тысяч лет.

Я пригляделась к мужчине получше. Столько не живут… обычные существа, да и необычные тоже. А, затем, я догадалась. Всё стало на свои места!