Дарья Головач - Записки странствующей травницы

— Ну надо же!

Собрав все силы, я снова потянула магию, направляя ее внутрь колодца. Белый, выжигающий свет затопил грохла и спустя секунду тот камнем рухнул на дно. Я продолжала лить энергию до тех пор, пока внизу не установилась тишина и даже затихли всплески воды … а затем потеряла сознание, подумав напоследок, что хорошо бы свалиться рядом с колодцем, а не вовнутрь.

Пробуждение было сродни выходу на поверхность сквозь немалую толщу воды. Сознание ворочалось в липкой темноте, создавая причудливые, нереальные видения. Вокруг то расцветали алым багрянцем полевые маки, то плавали лениво, ворочая хвостами окуни, размером с лошадь. Могу ручаться, несколько раз раздавался громовой набат, давящий на ушные перепонки словно кувалда в кузне. В конце концов пространство вокруг стало скучно серым. Я моргнула раз, второй, пока не осознала, что на самом деле всматриваюсь в белый потолок, потускневший в вечерних сумерках. С трудом повернув голову, наткнулась взглядом на маленькую девочку с тряпичной куклой в руках.

— Х…хды… — Ребенок подскочил и с округлившимися от ужаса глазами выбежал в дверь, нещадно топая босыми ногами по дощатому полу. В ушах снова раздался гулкий набат. Мозг по ощущениям едва не взорвался.

Воспоминания, как ни странно, были на месте, да еще и в полном объеме, поэтому я точно знала причину своего состояния: две ударные дозы стимулятора, помноженные на не менее ударный объем магической энергии, вырубили меня как топором молодую липку. Какой сейчас хоть день?

— Оклемалась, вижу. — В комнату по очереди вошли староста, опираясь на самодельный костыль, незнакомая мне пышнотелая женщина и селянин с которым мы так браво сражались у колодца и имя которого я так и не удосужилась узнать.

— Напугала ты нас, девонька, — женщина взяла со стульчика тряпку, обмакнула в глиняную тарелку с водой и начала протирать мне лицо и шею, не переставая причитать, — это ж надо, второй день камнем тут лежишь, бледная что твоя моровка.

— Вох… дайте воды. — Ворочать сухим языком было ох как тяжело.

— Ах, да, сейчас, милая.

Напоив меня, и поудобнее усадив на высоких подушках, хозяйка дома удалилась. Я выжидательно посмотрела на мужчин.

— Я могу узнать хотя бы причину, по которой я тут едва концы не отдала? — Похоже, резкий тон их озадачил.

— Этаво… — Незнакомец переглянулся с Кудлаем и уже уверенней продолжил. — Эта вот мы хотели спросить с какого ляду ты на наш хутор грохлов навела?

— Я-а-а?

— А кто ночью на заброшенном кладбище шлялся? Кто заслон магический сломал?

— Может я еще и амулет ваш испоганила?

Крыть было нечем.

— К слову об амулете, новый достали?

— Достали, достали, — староста присел на лавку у стены и болезненно сморщился, выставив правую ногу. — В тот же день сын прискакал. У соседей запасного-то не было, хотели старшого сначала за ворота выставить, да только Ронька не дурак. Враз пригрозил им, что как наш хутор твари пожрут, так он самолично их и в Великополе приведет. Как его там не побили, ума не приложу… Стали кумекать и целый план выдумали. Нам, значится, отдали их собственный оберег, а сами гонца в город дальше отправили за запасным. В городе всяко должен быть. Я теперь их старосте выставиться должен. Все же не бросил в беде.

— Хорошо, теперь по порядку. Про какой заслон вы мне все время талдычите?

— По порядку — так по порядку. Сказ в общем-то недолгий выйдет. — Староста пошевелился и снова поморщился, положив руку на больную ногу. — Полмесяца назад прискакал к нам путник в аккурат к закату, сразу магом представился. Страшно выглядел, словно за ним сам Старыч по пятам гнался. На постой попросился, серебрянку заплатил. Ну мы ему комнату пустовавшую в гостевом доме выделили, снедь принесли, да только не стал он столоваться. Сразу спать завалился. А посреди ночи собаки как взвоють! Мне женка говорит, пойди проверь, мало ли… Ну я вышел — глядь, а над площадью алое зарево расползается, не сказать, чтобы яркое. Только успел добежать и понять, что это оберег раскалился, как он вдруг искрами пошел и на две ровнехонькие половинки и распался. Эк, думаю, не к добру. Побежал к Корьяну в дом, — кивок в сторону второго мужчины, — Это корчмарь наш. Мы вместе навроде главных здесь. Значит парой слов с ним перекинулись и в хату к магу уже вместе побежали. А он, главное, вскакивает, как огурчик свеженький и говорит, мол, в беспамятство впал и силу магическую случайно потянул.