Сергей Вишневский - Такая жизнь

и призраки. В разных вариациях.

Родгаз изобразил улыбку и кивнув произнес:

— Мало, но лучше, чем могло быть. — калека залез в ящик стола и выудил

оттуда папку, обернутую черной кожей. Из нее достал кусок материи

и протянул ее Маку.

— Что ты знаешь об этом рисунке?

Мак сидел и угрюмо смотрел на точную копию гравировки на его молоте,

который он хранил у себя в комнате в шкафу.

— Эмблема бога Амор. Вера в которого возникла среди северян. Слышал, что

проклятые ее использовали и часто изображали на своих предметах.

— коротко ответил парень о своих познаниях демона.

— По всем нашим выкладкам это не бог, — хмыкнул калека. — В лучшем

случае, это самый обычный демон. В худшем — высший демон.

Мак тут же подобрался и с прищуром спросил:

— Если это не бог, то его можно убить?

— Все возможно, — хохотнул собеседник. — Но это так. Домыслы. А теперь

взгляни на это.

Калека протянул ему еще один кусок ткани, на котором был изображен баран

с удлиненной мордой и торчащими из под нижней губы клыками.

— Я раньше не видел подобных изображений, — нахмурился парень.

— Это Зэкхан. Его изображение частенько мелькает у мелких племен, как

покровитель кровной мести, ночи и хитрых ловушек. В последнее время стал

довольно популярным объектом для поклонения среди воровского отребья,

и прочих отбросов.

— А в чем, собственно, дело? — не понял смысла показа картинок Мак.

— Мне нужно, чтобы ты точно определил, есть ли в городе поклонники этих

демонов или нет, — произнес тоном, не терпящим отказа калека. — Это

нужно сделать сегодня. Еще у нас будет парочка трупов вечером. На этом все.

— А как же... — открыл рот Мак.

— Да! У нас темных магов в штате нет, по этому закупка всех

принадлежностей и ингредиентов на тебе. Если потребуются расходы сверх

этой суммы, то можешь показывать этот перстень и прикладывать его как

печать к распискам. — горбун протянул ему звякнувший металлом мешочек

и положил на стол кольцо.

— А где мне...

— Работать можешь в допросной, в подвале. Если надо будет что-то

из инструментов, найди Фабила. Он может достать или заказать практически

что угодно. Это только для пользования в ордене! — калека с трудом

поднялся на ноги и добавил: — Время не терпит...

Мак невольно сморщился. Пыточная оказалась большим залом с множеством

приспособ для доставки мучений и боли подозреваемым. Парню ударило в нос

эманациями боли, ощущающихся как противный запах недельных носков.

Пол был каменный, относительно ровный, поэтому проблем с построением

рисунка ритуала не возникло. Стараясь закончить как можно быстрее,

он выбрал несколько простых ритуалов. Первый определял магию, а второй

искал ее в окрестностях. Ни на одном куске ткани не удалось обнаружить

магии, а отсюда вытекало, что и искать нечего. Это был самый обычный

рисунок. Но одно допущение Мак все же сделал. Он уговорил сам себя, что

данный кусок ткани может иметь остаточные следы магии, которые

обнаружить не хватает сил.

— Пожалуйста! Умоляю! Не надо! — раздался крик из коридора. В пыточной

появился огромный, даже по сравнению с Маком, верзила. Он был одет

в штаны из мешковины и кожаный фартук на голое тело. А лицо... лицо Мак

узнал бы из тысячи. Характерное лицо дауна, болезни образующейся из-за

неправильного расхождения хромосом. Глубоко и широко посаженные глаза,

нос картошкой и огромный язык, не помещающийся во рту, из-за чего такие

как он, сразу бросались в глаза.

— Умоляю! Не надо! — захлебываясь в слезах молила женщина в разорванном

платье, однако огромный детина был непреклонен.

Он протащил ее почти через весь зал, мазнув взглядом по ученику, закинул

на специальный стол, где фиксировались руки и ноги стальными скобами.

Закрепив жертву, бугай взял с полки тиски и принялся закреплять

их у правой руки, так, чтобы было удобнее зажимать ими пальцы. Все это

происходило под мольбы женщины и спокойное деловое молчание огромного

верзилы.

Стоило ему закрепить тиски и приступить к делу, мольбы женщины

превратились в истошный крик. Верзила ничего не спрашивал, не объяснял

и вообще не разговаривал, планомерно, медленно и с холодным спокойствием

дробил суставы.

Мак старался не обращать на происходящее внимание, и сосредоточиться

на мысли о том, как опознать остаточные следы в рисунках.