Дмитрий Серебряков - Восьмой уровень. Книга 2 (СИ)

В общем, девушку я спас. Поставив ее во дворе возле встававшего с земли капитана, я замер на месте.

— Что случилось?!, — быстро осмотревшись и убедившись в том, что во дворе почти никто не пострадал, спросил капитан у Мары.

Та, правда, ответить ничего не могла, только беззвучно открывала и закрывала рот, а по щекам ее текли ручьем слезы. Капитан, видя состояние Мары, позвал к себе целителя. Тот, подскочив, осмотрел безвольную девушку, понятливо хмыкнул и, применив какой-то комплекс заклинаний, запустил в ее тело исцеление.

— Она в порядке, — произнес лекарь. — Просто психический шок. Сейчас подействует успокоительное, и сможет отвечать.

Капитан только кивнул головой, мрачно глядя то на девушку, то на пылающее здание таверны. В это время к нему подскочил один из починенных и доложил, что в таверне погибли восемь гвардейцев. На что капитан только угрюмо кивнул головой, принимая к сведению.

— Нет!, — в истерике воскликнула Мара, падая на колени и глядя на пылающее здание.

— Что случилось?, — настойчиво повторил свой вопрос капитан, присаживаясь рядом с девушкой и насильно поворачивая ее голову к себе. Мое тело тут же среагировало и встало ближе.

От этого движения девушка очнулась и подскочив, принялась бить руками меня. Все это сопровождалось криками и упреками, что мол нужно было спасти Эмилию, а не ее. Мара явно пребывала в полном шоке и не понимала, что говорит. Наконец ее поток обвинений схлынул, и она, просто уткнувшись лицом мне в грудь, зарыдала. Капитан с раздражением смотрел на эту сцену, но вмешиваться не спешил. Только когда Мара наконец успокоилась, он опять повторил свой вопрос. В это раз девушка все же ответила. Подробно рассказав, что случилось, изредка всхлипывая.

— …а потом изгой схватил меня и мы вылетели наружу, — закончила рассказ Мару.

— Ясно, — задумчиво произнес капитан, — значит, он почувствовал опасность и среагировал. Однако не думал, что все, что рассказывают об этих стражах-изгоях, правда.

— И что теперь?, — потерянно спросила Мару.

— Ничего, — пожав плечами, жестко ответил капитан. — Утром отправимся дальше.

— А как же…

— Их похоронят без нас, — оборвал ее капитан.

— Но моя сестра!, — воскликнула Мара, и тут же замолчала.

— Ясно, — кивнув своим мыслям, произнес капитан. — Я так и думал, что Эмилия для тебе больше, чем подруга. Лучшее, что ты можешь сейчас для нее сделать, это как можно быстрее достичь столицы и передать изгоя. Пока он рядом с тобой, твоя жизнь в опасности. Не думаю, что твоя сестра желала твоей смерти.

После этих слов капитан развернулся и ушел к своим, оставив Мару в одиночестве смотреть на пылающую таверну, которую уже принялись тушить маги гвардии. И судя по всему, очень скоро потушат.

Какой-то этот мир странный. С каждым днем вопросы и тайны копятся, а вот ответов что-то не видно. Кто создал бомбу в теле мага? Как ее смогли разместить? Кто придумал план моего похищения, и каким образом они смогли так оперативно сработать? Почему не видно Эсков? О своих наблюдениях мира я вообще стараюсь не думать. Слишком там много непонятного. Да еще меня постоянно беспокоила мысль об Эльзе. Вроде мы не были близки, но отчего-то я переживал о судьбе девушки. Одно хорошо: занятия по развитию духовной силы продвигались успешно. Так что, когда наш отряд через семь дней достиг столицы, я уже мог влиять даже на разумных, что были рядом со мной. Влияние, конечно, было еще слабым, но оно было, что радовало меня.

Столица поразила меня не только своими размерами, бывшими под стать какому-то промышленному городу, а не средневековому, но и чистотой улиц, ровными и широкими дорогами, ухоженными зданиями, а также многочисленными парками и скверами. По предварительный оценкам, что удалось произвести Заку, используя дронов, в этом городе проживало минимум пару миллионов разумных разных рас. Представить себе средневековый город с таким количеством населения сложно. Одежда прохожих тоже наводила на размышления. Рыцари в полных доспехах, окутанных магической силой, смотрелись странно рядом с каретами на магической тяге, а рядом спокойно ходили дамы в роскошных пышных платьях восемнадцатого века, или мужчины во фраках с цилиндрами на голове. Как-то это все резало глаз своей нелогичностью и неправильностью. Складывалось впечатление искусственности мира. Как будто кто-то специально вбрасывал в мир только те технологии, которые считал нужными.