Александр Бушков - Чудовища в янтаре-2. Улица моя тесна

— А зачем? — пожал плечами Канцлер. — Два, даже три дня… Что ж, это ничему не мешает. Отправляйтесь. Оба.

— Но ведь нужно же что-то делать?

— Вам ничего делать не нужно, — сказал Канцлер. — Ситуация такова, что все необходимое будет проделано и без вас. В вашем участии просто нет смысла. Как и в участии Яны. Я, если вы ничего не имеете против, — добавил он с легкой, необидной иронией, — взвалил все на себя. Это вовсе не означает, что я вам выражаю недоверие. Просто весь массив информации — у меня. И в имперских внутренних интригах я разбираюсь гораздо лучше вашего. Согласны?

— Согласен, — сказал Сварог, не чувствуя ни малейшей обиды. — Но все же мне хотелось бы с этими двумя докладами ознакомиться… или вы и это считаете нецелесообразным?

— Ну что вы, наоборот, — сказал Канцлер. — Я все подготовил. Сейчас придет человек и проводит вас в нашу гостиницу. Там, в номере, уже лежат и оба доклада, и еще кое-какие донесения и сводки. Поскольку степень секретности — высшая, все только в бумаге. По моим прикидкам, вам понадобится несколько часов… но еще и полдень не наступил, так что на Ту Сторону вы прекрасно успеваете. Там действительно что-то крайне интересное и серьезное?

— Мои люди уверяют, что да. А они по пустякам шум не поднимают.

— Хорошо, расскажете, когда вернетесь. Я собираюсь… вернее, Яна собирается дня за три до начала Агоры организовать совещание и все окончательно обговорить, посмотреть, что мы можем сделать… если можем. Так что меня сейчас абсолютно не интересует, что там ваши люди узнали на Той Стороне. Не до того. Все силы брошены на Агору… Да, вот еще что. Даже если вы управитесь с бумагами быстрее, чем я прикидываю, все равно задержитесь у меня еще немного. В четыре пополудни прилетит Марлок, у него к вам какой-то интересный разговор. Я не стал расспрашивать — это не имеет отношения к Агоре. Раньше он не может — продолжает эксперимент и раньше половины четвертого не закончит. Подождете его?

— Конечно, — сказал Сварог. — Чем-чем ни занимается Марлок, но не пустяками. — И повторил скорее самому себе: — Почему же Яна мне ничего не рассказала?

— Вы не догадались? Это же просто. Она считала, что вы, как глава восьмого департамента, и сами все знаете. Только чуть удивилась, что вы тянете со своим докладом. Но решила, что вы просто не успели его закончить. Ну вот, наверное, и все…

Сварог поговорил бы с ним о Гремилькаре — но сейчас, он прекрасно понимал, не время. В конце концов, Гремилькар может и подождать. Пока что он показал лишь, что умеет царапать свой знак на стене в том зале и малевать краской на дворцовой стене — да еще писать вполне грамотно, без ошибок. Мелковато пока что для серьезной угрозы, сдается. Подождем…

— Вызвать вам провожатого? — спросил Канцлер.

— Да, пожалуйста, — сказал Сварог.

«Поганая неожиданность», — думал он, шагая по лестницам и коридорам вслед за подтянутым молодым человеком в штатском — формы ни в одном из ведомств Кабинета Канцлера не носили. Самое грустное и тягостное в том, что она нагрянула изнутри. Он и предполагать не мог об иных потаенных страстях, как оказалось, кипевших в Империи, казавшейся благонамеренной и тихой, как дом престарелых. Ну конечно, где-то прятались по углам недовыловленные здешние черные, где-то преспокойно обитали убийцы родителей Яны, но вот Агора — что называется, серпом…

Как-то, ожидая маршала Гарайлу в его кабинете, он лениво перелистывал один из старых трактатов по военному делу — у Гарайлы ими были набиты немаленькие книжные полки, Черный Князь был заядлым книгочеем, но ничего, кроме подобных книг, в руки не брал. Там были примечательные и умные строчки: «Самый страшный удар — с неожиданной стороны. Самая страшная угроза — о которой прежде не было ни слуху ни духу».

Вот именно, в яблочко…

Повесив китель на вычурный золоченый крючок справа от двери, придвинув поближе пепельницу, Сварог удобно устроился в кресле и задумчиво уставился на две папки, чувствуя себя пресловутым буридановым ослом — или там был баран? Он точно не помнил. Папки были примерно одинаковой толщины, стандартного канцелярского светло-коричневого цвета, отличались только эмблемами — Кабинета Канцлера и Кабинета Императрицы.

Чуть поразмыслив, Сварог решительно придвинул к себе первую. Он вовсе не считал, будто служба Канцлера работает лучше и квалифицированнее, чем «братская» контора Яны, — просто с сотрудниками личной разведки Яны он почти и не общался, а вот с людьми Канцлера встречался гораздо чаще, а потому они показались как-то ближе, словно старые добрые знакомые.