Виктор Рябинин - Жили-были

— Друзья, — разумно заметил он, — я давно отказался понимать смысл рассуждений уже усопших об освежающем понятии смерти, как таковой. Не пойму эти биологически чуждые для нашей среды обитания веяния.

— Да-а, — одобрительно протянул и лорд Бенджамин, — не можем мы избавиться от вредных привычек поверхностного существования. Пройдёмся в поисках дам полусвета и пустимся кто во что горазд, согласно статуса и время захоронения, — и он молодцевато поправил выпавший было глаз и встал во главе разгульного отряда.

Под занавес саммита слово было представлено милорду Брюсу. Эта блистательная речь многократно прерывалась скрипом и шелестом аплодисментов, ибо его светлость не рассуждал высоколобо о жизни после смерти, а публично поведал историю своей земной любви, которую закончил в пеньковой петле на радость сопернику. На этом высоком собрании была принята резолюция о подталкивании влюблённых с поверхности к самоликвидации во славу вечной верности и любви за гранью смерти. После принятия различных меморандумов и нот протеста ко всему живому, стараниями недавно усопших, но ещё активных членов, был организован фуршет из скудных яств вприглядку и общее фотографирование делегатов на фоне скандинавских фиордов. По общему признанию, это и был самый дохлый номер из всей программы, так как никто из присутствующих не оставлял следа ни на дагерротипах, ни на плёнке, ни даже на цифровом носителе. Вечер, по мнению организаторов, удался на славу, не смотря на то, что вкушать пищу никто давно уже не мог, хотя нефтяной дистиллят для размягчения суставов и мозговой субстанции ещё кое-кто пытался осилить. Основная же масса присутствующих балдела от хорошей киянки по темечку или голым черепом о пустой гроб. Но в основном вся потусторонняя рать избегала внешнего воздействия, находясь и так в постоянном сомнамбулическом трансе.

Прощальный вечер на полях Европейского планового саммита G666 завершился скучными обещаниями сотрудничества в сфере общих интересов покойного мира. Передовая общественность Европейских погостов начала ожидать восхода луны, чтобы покинуть столь притягательную для многих Землю Франца-Иосифа до следующего всеобщего шабаша избранных.

— Вот и ещё одно бесполезное мероприятие провели, — сказал со стоном, похожий на викинга субъект, битый час околачивающийся возле англосаксов.

— А вы возжелали бы безумных хороводов, как на Лысой горе в День Всемирного Мартовского Праздника Ведьм? — без труда осклабился лорд Треллер вослед своей же шутке.

— Отнюдь! — отозвался швед. — Наоборот, я скорблю о сокращении теперешней программы. Ведь я так усиленно готовил экскурс в замок Драгехольд! Даже приоделся по случаю, хотя, по сути, являюсь простым толерантным демократом либерального толка, — и он вновь выдавил стон из недр солдатской амуниции.

— Кто же сорвал культурную программу? — воспрянул милорд Брус, охотник до развлечений и переспросил по-дружески:- С кем имею честь общаться?

— Херр Арне, викинг фиорда Скерри, — не замедлил представиться новый знакомый, сняв с головы кожаный шлем и ударив мечом о треснувший в трёх местах деревянный щит. — Воспрепятствовал завлекательному путешествию сам король КристианV. Как бывший владелец замка, он посчитал неудобным проведение развлекательной программы в канун столетия внебрачной дочери Сигги, замурованной в южной стене замка по его же приказу.

— Да, — подал голос и адвокат, — невозможно представить на сколь мрачными, но и поучительными, были времена всего пару-тройку сотен лет назад.

— И не говорите! — поддержал беседу викинг. — Утбурд Сигги, по международной классификации — безутешный призрак. Бедняжка до сей поры скитается по подземельям родового замка, проклиная родителя и палачей и не находя себе места ни на земле, ни на небе.

— Печальная, но для кого-то и завидная участь неприкаянной души, — всплеснул синими руками лорд Бенджамин и представился.

Когда назвался и адвокат, швед по такому случаю предложил заложить за воротник. Это пришлось как нельзя кстати, ибо в столь холодных широтах шейные позвонки отказывались функционировать, намертво примерзая друг к другу. Заложили по фунту моржового жира, восстановив круговое вращение черепов, и продолжили беседу.

— Так вот, господа, — окрепшим голосом докладывал херр Арне, — Цель нашего экскурса была не только в посещении замка Драгехольм, скорбной юдоли Сигги, но и в ниспровержении молодой юфроу с платформы вековой мести всем живущим сверху за причинённые ей когда-то страдания. Бедная Сигги одна из последних привидений в здешних краях, не признающая наших либеральных взглядов на все миры и вступающая в конфронтацию с любым случайным представителем верхних слоёв мироздания, будь то простой путешественник или древний историк, дышащий на ладан. Я понятно излагаю, господа?