Валерий Гуминский - Серое братство

Воин, видимо, посчитал, что разговаривать из-под хвоста моей лошади не приличествует его рангу, выдвинулся вперед. И сразу взял быка за рога.

— Сколько за вход?

— Реал, господин, — буркнул высокий стражник. — Есть указ градоначальства брать с воинов повышенную плату. За личное оружие. Это не моя выдумка.

— А с меня пытались взять два реала! — возмутился я. — Я, по-вашему, похож на профессионального бойца?

— Заткнись, щенок! За лошадь такая же оплата! Она у тебя не тягловая! — рыкнул недоросток, медленно краснея от явной лжи. — И повесьте бирку, господин, на ваши мечи. Оружие в городе дозволено носить немногим. У вас есть ярлык?

— Есть, — успокоил их мужчина.

Две монеты сверкнули на солнце и упали у ног стражников. Мы оставили стоять этих уродов застывшими глыбами. Я спешился с Каурки, чтобы не приносить морального страдания моему спасителю, и медленно пошел с ним бок о бок. Приличия тоже надо соблюдать, коли у тебя рваные сапоги.

— Уверен, что переплатил, — сказал мне незнакомец. Он тоже не спешил расставаться со мной.

— Конечно, — кивнул я. — Вполне хватило бы нескольких медяков.

— Плевать, — хмыкнул спутник. — Еще будет. А ты куда, приятель? На пироги к тетке?

— В университет направляюсь. Бабка сказала: за ум надо браться.

— Ого! — изумился воин и улыбнулся. — Нечасто я таких храбрецов встречаю! Давай, двигай в люди!

Он беспрерывно крутил головой, словно искал ведомое только ему, успевая при этом ловко обходить скопища народа, телеги, торчащие посреди улицы, лужи от растаявшего грязного снега и помои, выплеснутые прямо под ноги.

— Тебе есть где переночевать, студент?

— Нет. Не обзавелся родственниками в Таланне.

— Если возникнут трудности — найди дом градоначальника. Спросишь у прислуги Егеря. Это я. Буду там жить. Да не стесняйся, заходи просто так. Поговорим.

С чего бы это? Егерь решил взять худородного мальчишку под свое покровительство? Я разумно промолчал, решив задать все вопросы попозже.

Егерь усмехнулся, не дождавшись от меня каких-либо слов, хлопнул по плечу, и как-то незаметно скрылся в мельтешащей перед глазами толпе. Я еще долго стоял в задумчивости, не осознавая значимости встречи. Впрочем, никто из нас, живущих на грешной земле, не обладает таким даром: предугадать свою дорогу в потемках будущего по мимолетным встречам. Может быть, только Брюнхильда, да и она неохотно раскрывает свой рот. Есть еще колдуны и маги, но они не встречались на моем пути, пока таком коротком, и так бурно начавшемся.

А в университет меня приняли без всяких проволочек. Крючок старухи-ведьмы оказался на редкость прочным, и сработал как надо. Хотя я так и не понял, что это был за крючок.

Когда-то, в совершенно незапамятные времена, жили на небесах боги. Их было много, и каждый считал своим долгом напомнить остальным, что если на земле останется хоть один человек, почитающий именно его, то он, небожитель, имеет право на привилегированное положение. Из-за постоянных споров и драк — а дрались боги часто и со вкусом — на земле случались бури и грозы, наводнения и засухи, трясь земная и войны жуткие (увы, люди ничем не отличались от своих идолов). Людишки, те самые, за чьи умы махали руками боги, и кем они хотели управлять, взяли, да и стали умирать, да с такой скоростью, что на огромных просторах осталась жалкая кучка двуногих, но и эти быстро дичали, совершенно забыв о достижениях цивилизации. Все погрузилось в спячку.

Спохватились боги, навели порядок на земле и у себя на небе. Люди отдышались, и с удвоенной энергией стали плодиться и размножаться. Из пучин морских появились новые острова и континенты взамен старых, где все погрязло в грехах и разврате. Зародились племена, давшие жизнь народностям, и от которых пошли почковаться новые королевства, а затем и страны. Цивилизация шагала ускоренными темпами. Теперь людям нужны были наставники в их мирских делах. Поклонение небожителям считалось лучшим вариантом заставить людей поверить в богов. А если повезет — то в одного, самого лучшего и достойного. И обязательно молились, приносили жертвы, мучились от сознания собственного бессилия, спрашивали совета у заоблачных высот. Ведь богам так хотелось услышать слова признания за проделанную работу. И каждый из них втайне мечтал, что люди выберут именно его, любимого и почитаемого

Но не углядели боги, как два самолюбивых ангела вырвались из услужения и спустились на твердь земную. Одновременно, но в разных частях материка, прозванного Пафлагонией. Так появились святые Доминик и Патрик. Гордецы взлелеяли свой культ, и люди стали молиться им, а не богам. Ну не могли они взять в толк, зачем спрашивать совета и жаловаться на жизнь небесам, если рядом живет живое воплощение богов, которых никто и в глаза не видел. А Доминика видели. И Патрика видели. Говорят, кому-то из счастливцев удалось даже прикоснуться к ним, поцеловать руку. И даже почуять сладковатый запах, который источала эта самая рука.