Клэр Баркер - Друзья навсегда [litres]

– Вот уж действительно страшила ползучая, – прошептал Мартин.

Живчик хотел спросить, относится ли и паучиха к Любимцам, но тут Габриэль утёр краешки клюва кружевным носовым платочком, вспрыгнул на тюк сена и заговорил:

– Как вам известно, любезнейшие, я отвечаю за выбор книг для ежемесячных заседаний нашего книжного клуба. На этой неделе я обнаружил в библиотеке настоящее сокровище – нам осталось только погрузиться в чтение. Это книга, о которой мы мечтали давным-давно… «Справочник по использованию навоза»!

Живчик поднял переднюю лапу. С прошлого раза он несколько осмелел.

– Габриэль, я тут конечно же новенький, но, может, мы сперва поговорим о другом?

– Ох, господи прости, да уж, пожалуйста! – взмолился Валентин, возводя глаза к небу и обмахиваясь широким листом.

Габриэль обиженно сел.

– Я хочу поднять очень важный вопрос, – неуверенно начал Живчик. – Простите меня, пожалуйста, но какой во всём этом смысл? – И он обвёл лапой своих товарищей.

Хомяк Мартин так и подскочил, взмахнув розовой лапкой.

– О-о-ох! О-о-ох! Вот на это я знаю ответ! Габриэль у нас – гусь-библиотекарь, он любит говорить про книги. А наша задача – сидеть тихо и не клевать носом.

– Я не про то. – Живчик встряхнул ушами. – Я имею в виду, в чём смысл ? Я немножко запутался. Я правильно понимаю, что все мы – обыкновенные призраки? Разве нам не положено заниматься вещами пострашнее и посерьёзнее, чем лопать пряники и переживать из-за гладильных досок? Я, например, очень бы хотел достучаться до Винни.

Все присутствовавшие озадаченно переглянулись. Повисло смущённое молчание. Такого никто не ожидал. В конце концов Габриэль заговорил.

– Ну вот что, юный Живчик, – начал он с вызовом. – Любимцы считают, что вести себя как привидения чрезвычайно неприлично, не говоря уж о том, что мы и без того страшно заняты.

Живчик озадаченно поднял бровь.

– Гмм. И чем именно вы заняты?

– Ну… мы же хранители. Мы тут всё храним. Например ценные книги.

Габриэль огляделся в ожидании поддержки.

Валентин облизал усы и пригладил уши:

– Совсем непросто поддерживать вот такой внешний вид.

Живчик посмотрел на Мартина, тот сделал круглые глаза и пожал плечами:

– Я? А я ничего не знаю. Хожу жую, что попадётся.

Обезьянки на месте не было.

– А где Орландо?

– Наверное, ложки ворует, – предположил Мартин. – Уж больно он любит блестящие ложки. Ему сколько ни дай, всё мало.

– Ложки? И что, ничего умнее призраки придумать не могут? А кто придумает, как мне вступить в контакт с Винни? – Живчик внезапно разозлился. Он раньше представлял себе призраков совсем не такими. Призрачности в них было не больше, чем твёрдости в губке для мытья посуды. – Вы же мне написали: «С призрачным приветом», – сказал он сердито. – Собакам нужно какое-нибудь настоящее занятие.

– Привыкнешь, – посулил Габриэль.

– Да не хочу я к этому привыкать!

– Все равно привыкнешь.

– Ай-ай, – сказал Валентин, вставая глядя на календарь. – Этап первый – отрицание. Этап второй – горе. Так-так… Готовьтесь к худшему, друзья! Наступает третий этап, известный как фаза ярости. Берегитесь…

– Р‐р-р-р-р! – Живчик схватил навозный справочник в зубы и швырнул его в пыльный угол.

– Спокойно, приятель. Я понимаю, что быть мёртвым – паршивее некуда, но всё-таки так не надо! – выпалил Валентин.

Габриэль покачал клювом.

– Ты, Живчик, негодник! А ну на место! – заорал Мартин, указывая в угол.

Это помогло. Живчик успокоился и спрятал нос между лапами.

– Простите. Простите меня, пожалуйста. Я обычно так себя не веду. Я не хотел вам грубить, просто мне очень плохо…

Тут у Живчика подкосились лапы, а хвост сам собой спрятался между ног.

– Мне очень плохо быть мёртвым. Не хочу я таким быть. Я скучаю без своих Пепперов, а сильнее всего я скучаю без Винни.

Мартин погладил пёсика по лапе:

– Не переживай, старина, грусть – это обычное дело. Знаешь, у меня тоже был свой собственный Пеппер. У всех тут был, – прошептал он в ответ на сочувственные взгляды друзей. – Любимец – самое преданное привидение. Мы никуда отсюда не уходим – на случай, если вдруг кому-то понадобимся, – заранее-то ничего не скажешь. Привязанность не заканчивается с такой глупостью, как смерть. Но я тебя уверяю: со временем станет легче.