Сергей Барк - Гладиатор [СИ]

Ад вскочил и кинулся вон.

— Постой! — Офиару вылетел вслед за братом, оставляя императора и Оринга наедине.

— Вы играете с огнем, — произнес омега.

— Вы правы.

— А если не справитесь?

— Справлюсь, — и Торциус заговорщически подмигнул Орингу. — А вы мне в этом поможете.

Как только вошел Акила, оба омеги склонились в уважительном поклоне. Бета согласился тренировать Ада, после того, как самонадеянный мальчишка вызвал его на бой и не слабо за это поплатился, однако бета решил, что еще один омега никому не помешает, а вот над захватами, мальчишке поработать надо…

В тени галереи внутреннего дворика, на широкой резной скамье расположился император со своими друзьями и папой. Его сиятельнейшая особа изъявила желание присутствовать на тренировках, и, конечно, никто не смел отказать императору.

— Ад, соберись. В последнее время ты витаешь в облаках, — сделал замечание Акила, после того, как темноволосый парень пропустил очередной удар.

Сжав зубы, Ад уставился на учителя и коротко кивнул.

В последнее время настроение у брата ухудшилось, он превратился в оголённый нерв, раздражаясь по малейшему пустяку. Огрызался на любую фразу и просто не хотел находиться в чьем-либо обществе. Несколько раз он просил папу уехать, на что родитель отвечал отказом, объясняя нежелание ехать собственной усталостью: поездка через всю страну далась ему тяжелее, чем он ожидал. Упорство папы заставляло Ада метать молнии, и последнюю неделю перед течкой он и вовсе не общался с Орингом, вернее вообще ни с кем. Жестокие перепалки с императором вряд ли можно было назвать нормальным диалогом.

Все вокруг удивлялись почему Торциус это терпит, некоторые открыто пытались наказать заносчивого омегу, но император только смеялся и отвечал, что не стоит принимать детские шалости всерьез. От подобного пренебрежения Ад взрывался раз за разом, и непременно разбивал что-нибудь, заставляя Офиару краснеть перед Далатом.

Оба брата стали в стойку друг напротив друга. Спарринг был рассчитан на закрепление приемов, которые они осваивали вчера.

Смех и громкие голоса веселой компании мешали Офиару полностью сконцентрироваться, но еще больше это выбивало из колеи Ада.

«Ой, смотрите, какие у них лица, будто и правда убить друг друга готовы!» — воскликнул омежий голосок из толпы, заставляя всех хихикать.

Ад резко развернулся и направился к компании.

— Ад! — окликнул Офиару, но тщетно — сейчас его ничто не могло остановить.

— Разве нельзя болтать еще где-нибудь! — пыша гневом, сжав кулаки, выговаривал надоедам брат. — Это не развлечение! И вы мешаете! Уходите!

Вокруг воцарилась тишина. Выгнать из дома императора… все в ужасе уставились на Торциуса, восседающего в середине, в окружении милых омежек, словно в цветнике. Каждый из них касался одежд или тела императора, ненавязчиво стремясь привлечь внимание альфы. Теперь же их глаза были распахнуты в немом шоке и ожидании, как суровая кара постигнет наглеца.

— Я не расслышал… Ты меня гонишь? — император с растерянным выражением лица подался вперед.

— Именно.

— Что ты там шепчешь? — будто и правда не слыша, повторил вопрос Торциус.

Скрипнув зубами, Ад твердо шагнул вперед и чуть наклонившись проорал.

— Я говорю, уби…

Ловко дотянувшись до руки парня, Торциус дернул его на себя. Ад подался, не ожидая нападения, и в то же мгновенье его губы смял грубый поцелуй. Альфа смял его рот, глубоко толкнувшись языком и затыкая ругательства парня. Жесткая щетина оцарапала нежную кожу. От неожиданности Ад застыл, позволяя императору по-хозяйски попробовать собственный вкус. Язычок Ада чуть дрогнул, робко коснувшись этого чужого наглого альфы. Запах, исходивший от Торциуса, был просто головокружительным.

Послышался тяжелый вздох. Это отрезвило Ада и, резко толкнув наглеца в грудь, он сделал шаг назад, пытаясь отдышаться и неверяще таращась на Торциуса, по лицу которого расползалась удовлетворенная улыбка.

— Ой, смотрите, какой он красный. Может, это его первый поцелуй? — с плохо скрываемой завистью, пропищал омега, рука которого ревниво сжимала складки одежды императора.

Все снова захихикали.

И Ад возненавидел этого альфу еще больше, потому что это действительно был его первый… самый первый поцелуй по-взрослому.

— Не смущайся, малыш. Если захочешь, я побалую тебя еще, стоит только попросить, — от соблазна, наполнявшего приглушенный голос этого чертова альфы, сердце никак не желало успокаиваться.